– Расскажи мне о ней, – прервал кузину Себастьян. – Я хочу знать о ней все.
– Кажется, сегодня это моя участь, – фыркнула Порция. – Ты спрашиваешь о ней. Вероника спрашивает…
– О? Она спрашивала обо мне?
– Ты же известная личность, Себастьян. О тебе все люди знают всё.
– Не всё. – Он не мог удержаться от самодовольной улыбки. – Итак, она проявила интерес?
– Если я тебе скажу, ты вообразишь неизвестно что. – Порция вздохнула. – Ну хорошо, что ты хочешь о ней узнать?
– Она замужем?
– Ее муж умер три года назад, примерно в то же время, когда я потеряла Дэвида. Мы познакомились в следующем году.
– Понятно. – Его взгляд снова устремился к леди Смитсон, которая пыталась утихомирить спорщиков. – Она до сих пор в трауре по мужу?
– В какой-то мере человек никогда не перестает скорбеть, – резко ответила Порция. – Однако… – Она вздохнула. – Если ты спрашиваешь, оставила ли она прошлое позади, то почти во всем – да.
– Почти во всем?
– У Вероники своеобразная манера ко всему относиться. Хотя она и стала моей очень близкой подругой, в этом отношении мы совсем не похожи.
Он нахмурился и повернулся к Порции:
– Я не улавливаю, что ты хочешь этим сказать.
Порция задумалась.
– Вероника никогда не раздумывает, она делает и говорит то, что хочет. Мне кажется, что такой характер у нее был еще до брака, но с тех пор не изменился. Муж был намного ее старше, и после его смерти она больше не выходила замуж. Я всегда себя спрашиваю, а не ее ли необычный характер – не могу подобрать более подходящего слова – привлек его. Она очень своевольная, безо всякого почтения к традициям.
Он кивнул:
– Ты имеешь в виду место женщины в обществе.
– Не только это – вообще все. У меня частенько возникало желание надрать ей уши. И тем не менее, – Порция пожала плечами, – она – моя лучшая подруга.
– Послушай, Порция, – он с удивлением смотрел на кузину, – я никогда не мог представить, что у тебя есть подруга, которая хоть иногда не придерживается условностей.
Порция покачала головой.
– Не иногда, а всегда. Она в высшей степени чужда всем условностям и намного прогрессивнее в своих представлениях, чем положено любой приличной женщине. – Порция наклонилась и доверительно зашептала: – Знаешь, она считает, что женщины должны иметь право голоса.
Себастьян изобразил ужас:
– Только не это.
Порция не обратила внимания на его саркастический тон.
– Я нахожу некоторые ее представления о жизни ужасающими, а другие – скандальными. Но все-таки я ее ни на кого не променяю. – Порция пронзила Себастьяна выразительным взглядом. – И не позволю никому ее изменить.