– Тихо! Тихо… Сядь, Сагал, – и тихо потянул деда за рукав.
Дед сел с выражением лица «Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу» и спросил:
– Но как? Откуда?
– Прости, Сагал, но так случилось, что в Хартском каменке вы ночью слишком громко разговаривали, а мне в соседней комнате не спалось и я слышал ваш разговор… Не бойтесь, мне не нужна ваша тайна, и пусть она с вами и остается, – сказал я и посмотрел на Тарина, который сидел с очень удивленным лицом.
– Я состарился и уже не такой внимательный…
– Дайка, дед, твою флягу, – сказал Тарин, – и теперь вы двое объясните мне, о чем вы тут говорите, и не вздумайте потешаться над именем покойного князя.
– Что ты, наемник… – начал было дед.
– Это я сейчас наемник, – чуть наклонился к деду Тарин и, почти зашипев, сказал: – При славном Васлене… Ладно… здесь не то место, чтобы про это говорить.
Дед одобрительно кивнул, потом, наклонив голову, присмотрелся к Тарину и, указав ему на грудь пальцем в районе правого соска, сказал:
– Если у тебя здесь шрам от икербского копья… то я тебя знаю.
– Есть шрам, – хмуро ответил Тарин, – только знали про это два человека всего, славный Васлен и охранитель его, но оба мертв… Не может быть! Дасар!
– Я уже много лет Сагал… Тысячник Тарин, – улыбаясь, наклонил голову дед.
– А как же пожар в башне… ты же сгорел, говорили.
– Нет, не сгорел, как видишь, я нарочно это все устроил, чтобы исчезнуть, потому что Васлен, когда понял, что его отравили, наказал мне разыскать его наследника и защищать, пока жив буду.
– Все, Дасар… вернее Сагал, не говори тут больше ни слова… потом, думаю, у нас будет время поговорить.
– Хорошо Тарин.
На территорию просторной площади ратной школы въехал верхом всадник и прокричал:
– Вторая правая сотня! Собраться, проверить имущество и оружие! Как сыграет походный горн, выходи за ворота строиться на марш!
– Обед дадут? – выкрикнул кто-то.
– Дадут ужин двойной пайкой! Но после марша, – ответил всадник, развернул коня и поскакал к воротам.
– Ну раз скоро выходить, – достал Тарин трубку, – давай, Никитин, подышим трубкой да собираемся.
– Давай, – ответил я и тоже начал набивать трубку местным самосадом.
Дед поднялся и пошел будить Талеса.
Горн проиграли три раза, и ополченцы нашей сотни потянулись на выход, за ворота. Большинство из ополченцев службу знали и построились быстро, в колонну по двое. Позади нас с Тарином встали Сагал и Талес, и колонна, замыкаемая тремя телегами с водой, провизией и снаряжением, двинулась на выход из городища. Возглавляли колонну два всадника – сотник Алуш и его помощник. Идти нам предстояло на юг, к Желтым горам.