— Чар Тобиус Моль, магистр Академии? — обратился к нему офицер с роскошными усами, отдавая честь.
— Академии Ривена, — поправил волшебник, рассматривая ауры солдат в поисках намека на враждебность. — Может быть много академий, но Академия Ривена лишь одна. Тобиус Моль — это я.
— Почтенный чар, ваше могущество, в Ордерзее о вас уже все знают, вести о маге, везущем по стране короля зуланов, добрались до столицы с месяц назад! Отцы города послали нас встретить и эскортировать вас с почетом! — Офицер слегка наклонился вперед. — Он там, под тканью?
— Да, он в клетке.
— А возможно ли взглянуть на него?
Тобиус задумчиво потер переносицу, глядя на военных. Он вдруг понял, что ни один из этих бравых ребят еще ни разу в жизни не видел живого зулана.
— Он отказывается от пищи и выглядит слабым, так что зрелище не впечатляет. Подождем до тех пор, как я смогу сдать его на руки слугам правосудия.
Офицер с готовностью кивнул и, отдав приказ подчиненным, поехал во главе эскорта, прямой как палка, посаженная на коня, гордый, красивый, нарядный.
В открытые Королевские врата Ордерзее повозка въехала, встречаемая толпами ликующих людей. Ошеломленному волшебнику махали руками, многие горожане выкрикивали что-то. Какой-то мелкий служащий, посланный Магистратом, попросил Тобиуса идти впереди повозки, как подобает герою, а сам повел битюга следом, держа под узды.
Волшебник не стал пытаться объяснять, что геройские почести должно получать героям, а ему нужно передать своего узника на руки стражам королевского правосудия, и не более того. Его бы просто не послушали. Каким-то образом миссия по наискорейшему успокоению послевоенного Ривена и распространению вести о победе вылилась в это странное народное ликование, и люди, обрадованные тем, что беда обошла их стороной, решили вдруг отметить это событие. А еще все хотели увидеть живого зулана.
Маг шагал по широкой улице, жалея, что не может спрятаться от взглядов людей, чествовавших его. Им бы чествовать Травеора Альдемарка и тех, кто защищал королевство там, на западе, но жители столицы просто не знали о них, как и о многих других храбрецах, воевавших в первых рядах.
Городская стража проложила ему путь с окраин столицы до площади Озворнея. С клетки стянули ткань, являя народу его обидчика, истощенного, исхудавшего, но все еще пугающего гиганта. Тобиус открыл клетку, и под его присмотром Крон был закован в цепи, один из кандалов уцепился за его запястье, еще два обхватили щиколотки, и все они были объединены цепью так, чтобы пленник не мог ни широко шагать, ни высоко поднимать руку. Несмотря на слабость, зулан смог встать на ноги, окруженный пикинерами и арбалетчиками. Под крики толпы его повели к центру площади, где был вбит большой железный столб… с короткой цепью.