— Я собрал посох чара Тобиуса еще два года назад, — подал голос великий артефактор. — До завтра я успею должным образом его доработать под руку чара Тобиуса.
— Славно. Пожалуй, нам стоит сделать небольшой перерыв. Прошу остальных соискателей вернуться через час.
— Чар Гаспарда, ваше могущество! — громко сказал, почти выкрикнул Тобиус.
— Хм?
— Я хотел бы внести предложение насчет своего второго имени!
Черная бровь великого пироманта критично приподнялась в ответ на эту просьбу.
— Наглеете, юноша. Вы пока что не архимаг, чтобы самому себе имя выбирать.
— Знаю, ваше могущество, но это всего лишь нижайшая просьба!
Гаспарда с громким сопением уставился на Тобиуса.
— Давайте, что у вас там? Кем мечтаете называться? Разрушителем? Грозным? Что у вас на уме?
— Моль!
— Что?
— Моль! Если вас это не затруднит, если вы окажете милость и пойдете мне навстречу, я бы хотел зваться Тобиусом Молью!
— Это шутка у вас такая, чар Тобиус? Боевой раж еще не прошел? Может, вас еще и Сыном Безымянного наречь?
— Я не посмел бы над вами шутить, ваше могущество! Прошу, рассмотрите мое предложение! Если это возможно, дайте мне именно это имя!
Великий пиромант дернул щекой.
— Моль так Моль. Чар Бородо, запишите, теперь в Академии есть магистр по имени Тобиус Моль. До чего мы дошли…
— Уже записываю, чар Гаспарда, — кивнул великий големостроитель.
— Вот и славно. А теперь ступайте прочь, чар Тобиус Моль! Приведите себя в порядок и возвращайтесь завтра.
Тобиус покинул аудиторию в одиночестве, так и не дотронувшись до посоха и меча Ашария. Вокруг было множество волшебников, но все они держались в стороне от него. В одиночестве же он вышел на площадь. Не отходя далеко от главной башни, Тобиус сел на каменную скамью и окинул взглядом статуи основателей. Дышалось тяжело, запас магических сил почти иссяк. Кто мог подумать, что придется так выложиться в показательном бою!
— Вы всех изрядно удивили, чар Тобиус. — Маг с усталыми глазами сел на другой край скамьи.
— Чар… Фасилех Самум, верно?
— Просто Фасилех. Раз уж мы оба теперь магистры.
— Да… оба… ваша способность управлять песком весьма впечатляет. Большинство геомантов этого не могут.
— Да, они не могут на него опереться, не чувствуют в нем любимой ими твердости. Благодарю, — улыбнулся Самум, — но это мутация генома, а не приобретенный навык. Нельзя этому научиться, а следовательно, все мои заслуги делятся на два. В вашем же случае каждый успех вдвое ценнее.
— Неужели? — без особого интереса спросил серый волшебник. Он слишком вымотался, чтобы изображать внимательного собеседника, тело ныло, живот сводило судорогой.