— Со Змеем сталкивался? — совсем по-другому уставился на него спасшийся.
Мирослав злобно оскалился той половиной лица, что была обращена прочь от боцмана. Незаметно наступил говорливому товарищу на ногу и пихнул локтем, чуть не выбив дыхание.
— Кх, гм… — закашлялся тот.
— Тонул он, — пояснил Швальбе, недобро косясь. — А когда из воды тянули — румпелем по башке получил. А потом и веслом. Вот и заговаривается иногда.
— Ну, это бывает… — понимающе протянул боцман. — Дело такое. В горячке могут и не такое учудить. Так вот, флейт булькнул с концами. А когда даже мачт видно не стало, гад этот, ехидна форменная, пасть свою отворил во весь размах и как начнет вокруг воду пенить! Прет, как будто карета восьмериком запряженная, только брызги до самых небес!
Боцман перевел дух, успокоив натруженную рассказом глотку пивом, принесенным прямо с ледника.
— Ага. И, это, прет, как бык на случку. Значит, я молюсь, Отто, матрос мой, Господа поносит непотребно… А оно воду режет кругом и как будто кто-то шепчет постоянно.
— Шепчет? — насторожился капитан, подавшись всем телом вперед.
— Есть такое, то есть было, — поправился моряк. — Со всех сторон шепот такой тихий-тихий: «Умру. Скоро. Быстрее», — и все такое, тому подобное. Думал по первости, что наваждение. Потом Отто расспросил, то же самое слышал, только решил — то бесы в уши перед кончиной нашептывали.
— Занятно… — Швальбе задумчиво крутил неприметный перстень. — А потом что?
— А потом… — боцман замолчал.
— Ну, что потом? — спросил молчавший до этого сержант.
— А потом он на дно ушел, ну чисто топор — сразу и с концами, только волна такая пошла, так что чуть и нас за ним не отправила. Выплыли кое-как, ну а дальше и сами знаете… Я ж поначалу думал, Ларсен нас таки по борту пустит, а то и багром угостит, мужик он вредный, да и многое мы в свое время не поделили. Ан нет, глядите-ка, нашлось у человека истинно христианское сострадание к ближнему…
Мартен истово перекрестился, пустив вторую слезу, видно, от умиления.
— Как ссадили нас с Отто на берег, так в Морской Совет с отповедью. Ну, а там и вы пришли, бумагами грозными размахивая, — первый раз за весь разговор боцман попытался улыбнуться.
— Мы такие, — очень серьезно подтвердил Мирослав, подкручивая ус. — Можем и бумагами потрясти, можем и ряшку расквасить.
— Шепчет, значит, зараза. Прямо так, что даже доедать не стал… — чуть слышно сказал сам себе Швальбе, не замечая ошарашенного взгляда боцмана. — Ой, как интересно-то…
* * *
Ветер настойчиво толкал легкий кораблик вперед. Флейт то забирался на вершины водяных гор, то, казалось, падал до самой Преисподней. По крайней мере, так чудилось Мирославу, потерявшему на борту «Небесного Ангела» большую часть солдатского гонора и немалую долю съеденного. На снисходительный взгляд Витмана, сержант держался неплохо, но кое-чт, мстительный баварец-матрос ему бы припомнил при случае, чтобы пехтура не слишком задирала нос. А то больно уж высокомерно и пренебрежительно сержант посматривал в кабаке.