Я не двинулась с места, и он ткнул пальцем в ту сторону, откуда мы приехали только что:
– Мне нужно убедиться, что Доминик и Джеремайя успели убраться оттуда.
Я прекрасно поняла его намек, но не собиралась отступать.
– Почему ты беспокоишься о них?
Может быть, Джев был прав и Джеремайя с Домиником оказали бы полицейским сопротивление. Возможно, все действительно закончилось бы бойней. Но разве не лучше было бы все-таки рискнуть, чем просто вот так дать им уйти?
Джев пристально всматривался в ночную темноту перед собой.
– Потому что я – один из них.
Я затрясла головой:
– Ты не такой, как они. Они бы убили меня, а ты вступился за меня. Ты остановил Гейба.
Вместо ответа он вышел из машины, обошел ее спереди и открыл мою дверь, кивнув в сторону дороги:
– Иди по этой дороге до города. Если у тебя не работает мобильник, просто иди прямо, пока не закончатся деревья. Рано или поздно он поймает сеть.
– У меня нет мобильника.
Он задумался на мгновение.
– Тогда, когда дойдешь до «Белого Хвоста», попроси у консьержа телефон. И сможешь позвонить домой оттуда.
Я вышла из машины.
– Спасибо, что защитил меня от Гейба. И спасибо, что подвез, – начала я вежливо. – Но на будущее: я очень не люблю, когда мне врут. Я знаю, что ты мне многое недоговариваешь. Возможно, ты считаешь, что я не заслуживаю того, чтобы знать. Возможно, ты считаешь, что знаешь меня слишком плохо и что я не стою твоего внимания. Но, учитывая то, что сегодня со мной произошло… мне кажется, я имею право знать правду.
К моему удивлению, он кивнул. Неохотно чуть склонил голову, словно признавая: «Да, это справедливо».
– Я защищаю их потому, что это мой долг. Если полиция увидит то, что они могут, все выйдет наружу. Город еще не готов узнать правду о Доминике, Джеремайе или любом другом из нас.
Он взглянул на меня, его острый, пронзительный взгляд смягчился, глаза стали бархатно-черными. Было что-то пленительное в том, как он смотрел на меня, я почти ощущала его взгляд на своей коже.
– А я еще не готов покинуть этот город, – пробормотал он тихо, не сводя с меня глаз.
Он подошел ко мне ближе, и дыхание у меня участилось. Кожа у него была темней, чем моя, и более грубая. Красавцем я бы его не назвала, скорее привлекательным. Он был угловатым и мощным. И он сам называл себя «другим». И он не был похож на всех парней, которых я знала до этого, – он действительно был совсем другим. Я уцепилась за странное слово, которое все это время вертелось у меня на языке.
– Ты… нефилим?
Он вздрогнул, словно от удара током.
Все резко изменилось.
– Отправляйся домой и займись своей жизнью, – произнес он холодно. – Сделаешь так, и будешь в безопасности.