Но от слежки и распространения компрометирующих слухов до заговора с целью убийства – далеко. Между тем осенью 1916 года распутинская тема вдруг начинает звучать неслыханно громко, надрывно. 1 ноября как с цепи сорвался вождь думских либералов, вдохновитель оппозиционного «Прогрессивного блока» профессор Милюков: в Думе он громогласно обвиняет в измене и чуть ли не в шпионаже «тёмные и безответственные силы», группирующиеся вокруг правительства (читай – вокруг трона). Никому не надо было объяснять, о ком речь: ещё с 1912 года даже гимназисты знали, что «тёмные силы» – это Распутин, Вырубова и императрица. Термин сей выкрикнул тогда с думской трибуны ещё один кандидат в «либеральные диктаторы», октябрист Гучков. Это всем запомнилось.
Два слова об Александре Гучкове и об обстоятельствах создания «распутинской легенды», одним из главных творцов коей он, собственно, и являлся. Представитель московской «золотой молодёжи», гуляка, дуэлянт и страшный честолюбец, Гучков смолоду искал славы и власти. В 1900 году уехал защищать буров от англичан в Южную Африку; не защитил. В Сербии происходит переворот, перебита вся королевская семья – Гучков мчится искать приключений на Балканы. Началась Русско-японская война – он уже в Маньчжурии, в качестве представителя Красного креста бродит эдаким Пьером Безуховым по равнинам близ Ляояна. Вернулся в Москву – а тут 1905 год, революция. Александр Иванович кидается в политические волны – и через полгода выныривает лидером партии «Союз 17 октября». Ни программы, ни идеологии, но – название в честь знаменитого манифеста и стремление к власти, чуть прикрытое идеей конституционной монархии. Революция, однако, идёт на спад; тучковский «Союз» с треском проваливается на выборах как в первую, так и во вторую Думу. Но тут на историческую авансцену выходит премьер-министр Столыпин со своим малопопулярным курсом государственно-капиталистических реформ. Ему нужна опора в Думе. Гучков готов к услугам. При поддержке честного и решительного, но недалёкого премьера «Союз 17 октября» на выборах осенью 1907 года штурмом берёт Думу (30 % мест, самая крупная фракция), а Гучков становится её председателем. Ему этого, естественно, мало, он жаждет премьерства. В ожидании смещения Столыпина и собственного назначения на его пост отказывается от председательства в Думе и, как голодный кот, ходит вокруг императорской семьи. С государем – почти что дружба. И тут (надо же, какая удача!) Богров убивает Столыпина – как зевсов орёл Прометея, выстрелом в печень. Гучков готовится в премьеры; но на радостях выбалтывает журналистам содержание конфиденциального разговора на эту тему с царём. Царь в гневе, премьером становится Коковцов, карта Гучкова бита. И вот Гучков, мстя за обиду, поднимается на думскую трибуну и произносит речь: Россией правят безответственные «тёмные силы», страшный мужик овладел волей императрицы (о, только ли волей?), царь – в роли дурня-рогоносца… Блюдо приправлено патриотической горчицей и революционным перцем. Публике понравилось.