Официальная цель – борьба с крамолой, но можно не сомневаться, что цель реальная, – борьба за власть. Тем более что взрыв на Екатерининском канале не сплотил политическую элиту империи, а лишь породил в её среде новые группировки. Первые годы нового царствования ознаменованы противостоянием двух великокняжеских кланов: племянников-Александровичей и их дядьев-Николаевичей. Средства для борьбы хороши все, в том числе использование революционного подполья.
«Священная дружина» возникла весной 1881 года, и чуть ли не первым делом её представители начинают искать контактов с «Народной волей». Некий литератор Николадзе, сотрудник знаменитого «Современника», и в то же время человек, близкий к «графу Боби», мчится в Париж и в Женеву, устанавливать связи с народовольцами-эмигрантами (Тихомировым, Оловенниковой). Другой порученец – Мальшинский – вступает в контакт с эмигрантским публицистом Драгомановым, близким и к русским народникам, и к украинским националистам, передаёт ему деньги, о чём-то совещается. В результате на свет появляется журнал «Вольное слово», по видимости – антиправительственный, революционный, а на самом деле – контролируемый «Священной дружиной».
Подробности контактов между подпольщиками-аристократами и подпольщиками-террористами неизвестны. О них скупо упоминает в мемуарах Вера Фигнер. Герман Лопатин впоследствии высказывал мнение, что в этих переговорах участвовал Дегаев и, более того, что он был агентом «Священной дружины». Идеолог консерватизма, могущественный наставник двух императоров Константин Петрович Победоносцев в письме Александру III утверждал, что «Священная дружина» финансирует женевское издание «Правда» (название многообщающее), в котором печатаются прямые призывы к терроризму и к революции. И пугал царя существованием некоего тайного «правительства „Священной дружины“». Наконец, сам Судейкин в ноябре 1882 года подал рапорт царю, в котором обвинял «Священную дружину» в сотрудничестве с «Народной волей». При этом, однако, умалчивал, что сам, с ведома директора Департамента полиции Плеве, вёл переговоры с Исполнительным комитетом «Народной воли» о поддержке рождённого в недрах «Священной дружины» проекта Земского собора.
Как бы ни были хаотичны эти факты, они говорят о том, что в 1881–1882 годах полным ходом осуществлялось взаимодействие между тремя силами: битой, но не разбитой «Народной волей», сановными честолюбцами из «Священной дружины» и секретной полицией Судейкина. Взаимодействие это имело целью взятие власти, и было замешано на взаимной подозрительности и ненависти. В конце 1882 года «Священная дружина» (не без участия Департамента полиции) была официально упразднена. Но в реальность её исчезновения мало кто поверил. Знакомый нам генерал Козлов (теперь он – московский обер-полицмейстер) в письме к Плеве, написанном сразу после убийства Судейкина, обронил фразу: «Я допускаю возможность всякого с их стороны бесправного дела, направленного в отмщение за упразднение дружины». Сам Судейкин годом раньше просил у государя защиты от возможной расправы со стороны «дружинников».