– Гоголя?
Класс грохнул. Ирка схватилась руками за голову, а историк иронически посмотрел на меня, но ничего не сказал.
Придя домой, я первым делом увидела разбитое зеркало в прихожей.
– Это еще что такое? – возмутилась я.
– А это у нас Алеша в стрельбе упражнялся, – невозмутимо пояснила бабушка.
– Зачем? – поразилась я.
– Не знаю, спроси у него. И заодно уроки проверь, а то такое впечатление, что он вообще ничего не делает.
Я отправилась в нашу с братом комнату.
– Лех, ты что?
– Да это я случайно прицелился, – смущенно пояснил он. – Ну и как-то автоматически на спусковой крючок нажал… Кстати, ты знаешь, что неправильно говорить «нажал на курок»? На курок нельзя нажать, его можно только взвести, а нажимают на спусковой крючок!
– Ты мне зубы не заговаривай, – не поддалась я. – Зачем в зеркало стрелял?
– Ну я случайно… – снова забубнил он. – Я думал, он не заряжен, честное слово!
– Индюк тоже думал, – проворчала я. – Ну надо его хоть снять, а то в разбитое смотреться…
– Настя, ты же умный, образованный человек, – важно заговорил Лешка. – И веришь в какие-то там приметы?
– Да, я верю в приметы, что дома стрелять не к добру!
– Насть, ну я случайно…
– Эта песня хороша, начинай сначала. Ты хотя бы по оконным стеклам не стреляй, ладно?
– Ну что уж я, совсем дурак?..
– Вот не знаю! Ты, кстати, уроки сделал? – я вспомнила, зачем пришла.
– Вот, черчение осталось, – он с готовностью подсунул мне папку. – Нарисуй вот эту детальку, а?
– Ты что! – возмутилась я. – Какое черчение? Я уже все забыла.
– Тогда сочинение, – не расстроился он. – Скоро сдавать, а я ни фига не знаю, что писать.
– Когда это вам успели столько всего назадавать? – удивилась я. – Год ведь только начался.
Лешка молча развел руками.
Я замешкалась, вспомнив гусеницу, он, похоже, это понял и продолжал давить на жалость.
– У меня и так по литре одни трояки в том году были, надо исправлять… А ты такие сочинения классные пишешь, – подлизался он. – Вот, помнится, в прошлый раз…
– Ладно, – сдалась я. – Сочинение, так и быть… Какая хоть тема?
– «Роль описаний природы в романе Пушкина „Евгений Онегин“, – с готовностью зачитал Лешка и раскрыл передо мной тетрадку. – Вот, садись, я сейчас тебе черновичок…
– Да ладно, не суетись, – проворчала я. – Мне сейчас все равно некогда, свои уроки надо делать.
Я решила серьезно взяться за историю. Что такое, в самом деле! Неужели я глупее какой-то там собирательницы сплетен Юльки Щегловой?
Открыв учебник, я попыталась сосредоточиться на революции. Орал телик, вернувшаяся с работы мама ругалась с Лешкой, заставляя его убирать осколки, а он вопил, что не умеет и вообще это плохая примета…