- Я с сожалением узнал, как вы были больны! Вы выглядите слабой!
Молли вся покраснела, осознав его заботу. Для того, чтобы положить этому конец, она взглянула на него, и он вдруг заметил то, чего не видел прежде: как прекрасны ее серые глаза. Она улыбнулась ему, краснея еще сильнее, и сказала:
- О! Сейчас я вполне окрепла. Было бы стыдно болеть, когда все вокруг наполнено летней красотой.
- Я узнал, как глубоко мы… я обязан вам… мой отец не находит слов, чтобы воздать вам должное…
- Пожалуйста, не продолжайте, — попросила Молли, против воли слезы навернулись ей на глаза. Роджер, казалось, тотчас же ее понял и повернулся к миссис Гибсон:
- Право слово, моя маленькая невестка никогда не устает говорить о Monsieur le Docteur, как она называет вашего мужа!
- Я еще не имела удовольствия познакомиться с миссис Осборн Хэмли, — заметила миссис Гибсон, внезапно осознавая, что еще не успела исполнить эту обязанность, — и я должна попросить у вас прощения за свою небрежность. Но Молли доставила мне столько забот и беспокойства, вы знаете, я приглядывала за ней, как за своей собственной дочерью… что никуда не выезжала: кроме Тауэрса, который, я бы сказала, мне как второй дом. И тогда я поняла, что миссис Осборн Хэмли подумывает вскоре вернуться во Францию? Все же это было очень беспечно.
Маленькая ловушка, установленная для того, чтобы узнать новости о событиях в семье Хэмли, оказалась довольно успешной. Роджер ответил так:
- Я уверен, миссис Осборн Хэмли будет очень рада видеть друзей семьи, как только немного окрепнет. Надеюсь, она вообще не вернется во Францию. Она — сирота, и я полагаю, мы с отцом уговорим ее остаться. Но в настоящее время ничего не улажено, — затем, словно он был рад покончить со своим «визитом вежливости», он поднялся, чтобы уйти. Стоя уже у дверей, он оглянулся, желая что-то сказать, но совершенно забыл, о чем хотел сказать, поскольку удивился пристальному взгляду Молли, обнаружив это, он внезапно смутился и ушел, как можно скорее.
- Бедный Осборн был прав! — сказал он. — Она превратилась в утонченную, изысканную красавицу, как раз так, как он говорил. Или это характер отразился на ее лице? В следующий раз, когда я войду в эти двери, я узнаю свою судьбу!
Мистер Гибсон рассказал своей жене о желании Роджера лично переговорить с Синтией, скорее с целью повторить ей то, что он рассказал своей дочери. Он не видел никакой необходимости для этого, но считал, что было бы разумно, если бы она знала всю правду, которая ее касалась. Но она взяла дело в свои собственные руки, и хотя, по всей видимости, согласилась с мистером Гибсоном, Синтии об этом никогда не упоминала. Вот что она сообщила дочери: