Несчастные, которые бывают подвергнуты продолжительному голоду, не должны сразу бросаться на пищу. Но мы, напротив, не имели надобности воздерживаться, мы могли вбирать полными легкими свежий воздух, а это был морской ветерок, этот чудный ветерок, который вливал в нас сладостное опьянение.
— А, — воскликнул Консель, — как хорош кислород! Пусть господин не стесняется дышать. Его хватит для всего света.
Что же касается Неда Ленда, то он не говорил, зато так широко раскрывал рот, что мог испугать акулу. И что за могущественное дыхание! Канадец втягивал в себя воздух, словно разгоревшаяся печь.
Силы быстро к нам возвратились, и когда я оглянулся вокруг себя, то увидел, что мы остаемся одни на палубе. Ни одного человечка из экипажа. Не было даже капитана Немо. Эти стройные матросы «Наутилуса» довольствовались тем воздухом, который циркулировал в их помещении. Никто не пришел насладиться чистой атмосферой.
Первые слова, произнесенные мною, были слова благодарности и признательности, обращенные к моим товарищам: Нед Ленд и Консель продлили мое существование на те последние часы, которые я лежал в долгой агонии. Всей моей признательности было мало, чтобы заплатить за такую преданность.
— Хорошо, господин профессор, — ответил Нед Ленд, — об этом не стоит говорить! В чем тут наша заслуга? Это просто расчет. Ваша жизнь дороже нашей. Следовательно, надо было ее сохранить.
— Нет, Нед, — ответил я, — она не дороже вашей. Никто не может быть превосходнее великодушного и доброго человека, а вы таковые и есть.
— Хорошо, хорошо, — повторял смущенный канадец.
— А ты, мой хороший Консель, ты сильно страдал?
— Не особенно. Если говорить все, то мне, правда, недоставало нескольких глотков воздуха, но я думаю, что мог и без них обойтись. К тому же я видел, что господин в обмороке, и это не вызывало во мне ни малейшего желания дышать. Это, как говорится, захватило у меня дух…
Он смутился и не докончил своего объяснения.
— Друзья мои, — ответил я, сильно взволнованный, — мы связаны друг с другом навсегда, и вы имеете на меня права…
— Которыми я воспользуюсь, — заявил канадец.
— Гм! — воскликнул Консель.
— Да, — продолжал Нед Ленд, — правом захватить вас с собой, когда я покину этот адский «Наутилус»!
— Это так! — согласился Консель. — Однако идем ли мы куда надо?
— Да, — ответил я, — так как мы идем к солнцу, а здесь солнце на севере.
— Без сомнения, — сказал Нед Ленд, — но надо знать, придерживаемся ли мы Тихого или Атлантического океана, иначе пустынного или часто посещаемого кораблями моря?
На это я ничего не мог ответить и боялся, что капитан Немо поведет нас скорее в тот обширный океан, который омывает сразу берега Азии и Америки. Таким образом, он выполнил бы свое подводное кругосветное путешествие и вернулся бы в те моря, где «Наутилус» мог пользоваться полной независимостью. Но если мы вернемся в Тихий океан и будем вдали от всех обитаемых земель, что тогда будет с проектами Неда Ленда?