Мы должны были, не теряя времени, разрешить этот неотложный вопрос. «Наутилус» шел быстро. Полярный круг был вскоре пройден, и взято направление на мыс Горн. 31 марта, в семь часов вечера, мы находились против оконечности Южной Америки.
Вскоре все прежние наши страдания были забыты. Воспоминание об этом заточении во льдах мало-помалу изглаживалось из нашей памяти. Мы думали только о будущем. Капитан Немо не показывался более ни на судне, ни на палубе. Ежедневное обозначение пункта нашего местонахождения на планисфере производил помощник капитана. Это обозначение позволяло мне следить с точностью за курсом «Наутилуса». И в этот вечер мне, к великому моему удовольствию, стало очевидным, что мы возвращаемся к северу через Атлантический океан.
Я сообщил канадцу и Конселю о результате моих наблюдений.
— Добрая весть, — ответил канадец, — но куда идет «Наутилус»?
— Не сумею ответить, Нед.
— Не хочет ли его капитан, побывав у Южного полюса, прогуляться к Северному и возвратиться в Тихий океан знаменитым северо-западным проходом?
— Трудно поручиться, чтобы это не взбрело ему в голову, — заметил Консель.
— Ну что же, — сказал канадец, — только мы предварительно покинем его общество.
— Во всяком случае, — заметил Консель, — капитан Немо молодец, и нам не приходится сожалеть, что познакомились с ним.
— Особенно когда с ним расстанемся, — добавил Нед Ленд.
На другой день, 1 апреля, когда «Наутилус» поднялся на поверхность волн, за несколько минут до полудня, мы могли ознакомиться с лежащим на востоке берегом. Это была Огненная Земля, которой дали это название первые мореплаватели потому, что увидели множество костров около хижин туземцев. Огненная Земля состоит из значительного числа островов, занимающих пространство в тридцать миль длины и восемьдесят миль ширины, и лежит между 53° и 56° южной широты и 66°50′ и 77°15′ восточной долготы. Берег мне показался низменным, но вдали виднелись горы. Мне даже казалось, что я различаю гору Сармиенто, возвышающуюся на две тысячи семьдесят метров над уровнем моря. Эта сланцевая масса имела пирамидальный вид с весьма острой вершиной. Последняя, как мне заявил Нед Ленд, смотря по тому, окутывается ли она облаками или нет, предсказывает хорошую или дурную погоду.
— Замечательный барометр, мой друг, — ответил я канадцу.
— Да, господин, природный барометр, который ни разу меня не обманул во время моего плавания в проходах Магелланова пролива.
В эту минуту пик горы отчетливо обрисовался на фоне неба. Это предвещало хорошую погоду, что и оказалось на деле.