— Давай уж, не томи, — недовольно пробурчала я, разыскивая на полу свои туфли.
— Тебя не допускают к завтрашнему экзамену! — триумфально провозгласила она.
Интересно, чем я ей насолить успела, что она меня так ненавидит? Вроде нормально жили, без скандалов и склок.
— Причина? — Мои губы дрожали, и я закусила их, чтобы не заплакать.
— Причина, моя дорогая, в твоей несостоявшейся инициации. Один из элементов завтрашнего экзамена должен будет потребовать от адептов стихий всех сил, а ты на это пока, увы, не способна, — ядовито продолжала девушка. — Но Игорь, я уверена, поможет тебе справиться с этой бедой.
Я мотнула головой:
— Глупости! Помню, год назад тебе запретили проходить инициацию с ветреником, а доводом послужило то, что вас призвала одна и та же стихия…
Ёжкин кот! Я неожиданно прозрела. Вот она, причина ее нелюбви! Игорь этот, дракон его задери! Они же дружили первое время. Эмелина два дня тогда в подушку проревела. Потом смирилась и, если я ничего не путаю, перенесла свою нежную страсть на некоего огневика. — Так для особых магов и правила особые, — съязвила соседка. — У вас, аристократов, свои обычаи. Не правда ли, донья Терра?
А вот это она зря. У меня даже подушечки пальцев закололо от едва сдерживаемой злости.
— Ну, раз ты так говоришь, — пожала я плечами, — тогда пусть будет Игорь. Какая, в сущности, разница, кто поможет увеличить мой магический потенциал?
— Наверное, твой дедушка заплатит ему немалые деньги за помощь?
Эмелина в стремлении меня уязвить выглядела откровенно жалкой.
— Фи! — закатила я глаза в притворном возмущении. — Недостойно сводить беседу о великих таинствах инициации к меркантильным сплетням. Стыдитесь, донья Гутьеррес!
А про себя подумала, что со старого хрыча станется мне жизнь подпортить. А не отыскать ли мне этого рыжего романина да выяснить, какого лешего он задумал, по чьему наущению? И ежели за мзду какую, пусть делится, супостат. Эх, жаль, времени нет.
Я схватила с кровати свою мантилью и направилась к двери.
— Куда? — всхлипнула соседка.
— К экзамену завтрашнему готовиться, твое общество, знаешь ли, наукам не способствует.
И, оставив Эмелину в тягостных раздумьях о формах моей подготовки, я пошла в библиотеку.
По дороге обдумывая произошедший разговор, я успела проникнуться сочувствием к своей соседке и решить, что все-таки я не мешок денег, чтобы всем нравиться, и, если я не хочу никого никогда обидеть, мне лучше в подвале запереться и носа наружу не казать. Мантилью на голове я закрепила не глядя, просто воткнула гребень в прическу, поближе к затылку, и расправила на плечах тонкое кружево.