– Если верить твоему Нолану, который в подпитии нанес леди Леонидас визит, мальчика не было с ними все то время, пока мы гонялись за Грэнби. Грэнби вообще не хотел его похищать: ему была нужна ты, – и потому от него и избавились. Бросили его.
– Где бросили? – Боу сделалось дурно. Живот свело. Как могли они так поступить с беспомощным ребенком, почти младенцем?
– Вот тут и зарыта собака, – сказал Гарет, не скрывая раздражения. – Нолан заявляет, что оставил мальчика возле цыганского табора. Так что, если нам очень повезет…
– Джейми забрали цыгане, и его можно найти.
– Возможно, – поправил ее Гарет. – Твой брат отправился на поиски знакомых торговцев лошадьми из числа цыган. Он сообщит им о мальчике. Только вот загвоздка в том, что в это время года цыган в стране почти нет и, наверное, нам придется ждать до лета, до первой конной ярмарки в Эпплби.
– Но до лета еще несколько месяцев, Гарет. Месяцы! – Они не могли ждать месяцы. Она не могла ждать месяцы, не зная, жив ли Джейми или уже мертв.
Гарет обнял ее и привлек к себе. Боу глубоко вдохнула знакомый запах сандалового дерева и амбры, приказав себе забыть обо всех своих тревогах, пусть на одно лишь мгновение.
– Я знаю, – сказал Гарет, вернув ее в реальность. – Мне тоже это не нравится, но по крайней мере мы знаем, где искать.
Гарет проснулся от того, что жена трясла его за плечо. Слышались крики, кто-то нещадно колотил в дверь.
– Гарет, сию минуту открой!
Отец. Гарет, болезненно поморщившись, скинул одеяло.
– Лучше бы тебе одеться, любовь моя, – сказал он. – Боюсь, нам предстоит весьма утомительное утро.
Гарет выбрался из постели и натянул халат. Вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой.
– Иду, – крикнул он, поскольку граф продолжал стучать. Повернув ручку замка, распахнул дверь и едва не получил кулаком в лицо – отец занес руку для очередного удара.
– Теперь уже точно вы весь дом на ноги подняли, – сказал Гарет и вздохнул. Лицо отца имело свекольный оттенок, на лбу выступили бисеринки пота. Ничего хорошего его появление не предвещало.
Отец бросил на сына недобрый взгляд и отодвинул его плечом.
– Мне какое дело? Если бы у тебя был приличный дом в городе, не пришлось бы тревожиться о покое соседей.
Гарет решил набраться терпения. Спорить со стариком все равно бесполезно, а указывать ему на то, что приличный дом ему не по средствам, вообще опасно. Таким разгневанным Гарет его никогда не видел, хотя мирным нравом граф никогда не отличался.
– Это безумие, – сказал отец, и в голосе его Гарет уловил нотки растерянности. – Чистой воды безумие.