— Да, думаю. И нечего строить мне глазки.
— Прошу прощения. Я считала, что вам нравится, когда ваши женщины не скрывают своих чувств.
— Вы не относитесь к моим женщинам! — холодно сказал он. — Вы недостаточно опытны, поэтому я взял на себя труд дать вам совет. Не думаю, что вам стоит встречаться с незнакомыми мужчинами. Вы еще ребенок, и вам могут вскружить голову.
— Я не моложе Сирины.
Глаза его потемнели.
— Вы будете невинным младенцем и в сорок лет.
— Как странно слышать это от такого циника, как вы.
— Не раскладывайте людей по отдельным полочкам раз и навсегда, они редко остаются на них.
Они с вызовом смотрели друг на друга в упор, и Энн увидела золотые искорки в его темно-серых глазах так близко от себя. Пол первый отодвинулся с отчужденным видом.
— Лучше продолжим работу. Я хочу сделать вставки в первое действие.
Они прекратили работу, только когда вошла Смизи и сообщила, что она вернулась и что ланч готов. Пол зевнул, потянулся и вскочил на ноги: в комнату вплыла Сирина.
— Ты так и не пришел, — провозгласила она. — А обещал.
— Прости, дорогая. — Он прошествовал к серванту. — Что будешь пить?
— Пожалуйста, шерри. — Сирина подобралась к письменному столу и взяла несколько рассыпанных страниц.
— Это твоя новая пьеса, Пол? — мягко проговорила она. — Сколько у меня сразу пробуждается воспоминаний! Помнишь эту твою последнюю пьесу, в которой я играла?
— Как я могу забыть? — тихо сказал он. — «В тисках» — самая большая моя удача.
Удлиненные глаза Сирины сощурились.
— Такие громкие имена: Лори Лэнгем, Кора Риис и юная я. Как было бы чудесно, если бы ты смог повторить такой успех!
— Это будет трудно. Кора ушла со сцены, а Лори умер.
— Но осталась я, — Сирина подошла к нему поближе. — О, Пол, я кожей чувствую, что эта пьеса предназначена мне судьбой. Поэтому я и вернулась в Англию: какая-то странная сила привела меня к тебе и теперь повелевает связать порванные нити наших отношений.
— Порванных нитей не связать, Сирина.
— Но можно протянуть новые, — нежно промолвила она.
Энн опустила голову, и Пол, почувствовав ее смущение, сделал шаг назад от Сирины и взял в руки графин. Он налил бокал и подал ей. Она взяла бокал и коснулась рукой рукописи.
— Я хочу сегодня прочесть эту пьесу.
— Она еще не закончена.
— Мне все равно. Пожалуйста, Пол, дай мне почитать ее.
Он пожал плечами.
— Хорошо, но только после ланча: ты тогда станешь снисходительней.
— К тебе я всегда снисходительна, — улыбнулась она. — Я знаю, что в этой пьесе есть роль для меня.
— Хитрюга! — Он взъерошил ей волосы, и этот жест быстро поднял Энн на ноги.