Первой государственной попыткой дать народу легально нюхнуть западную популярную музыку была серия долгоиграющих пластинок Вокруг света. «Свет» для составителей серии, погоняемых цензурой, состоял в основном из стран Народной демократии и каждая пластинка крутилась вокруг Болгарии, Венгрии, Чехословакии и Польши. Но в качестве затравки, чтобы серия раскупалась, в неё попало и несколько западных песен. Итальянская Volare, Doris Day Teacher s Pet и Frank and Nancy Sinatra Something Stupid. Разумеется, названия переводились так же по-дурацки как и «Рок вокруг часов».
Но эти вещи очаровывали до глубины души, доказывая, что за охраняемыми границами социалистического лагеря находится и процветает иная вселенная.
* * *
Ошеломление, испытанное от просмотра и прослуха Серенады Солнечной Долины можно сравнить… ну, конечно же с сексуальным ошеломлением, испытанным от первой ебли причём со взрослой умелой женщиной, которая любовно выводит тебя на истинный путь ко всем её отверстиям. Я наконец понял, что такое настоящая музыка, моя музыка, танцы, пение и как я их, оказывается, безумно люблю с первого взгляда.
Однако сексуально меня этот фильм совершенно не взволновал, так как Sonja Henie и Lynn Bari были абсолютно не моим типом женщин. Мне полюбились секретарша в приёмной и телефонисточка, но они мелькнули на секунды. Музыка и танцы в Серенаде стали для меня полнейшей заменой сексу. (Такое со мной случилось в первый и в последний раз, что ещё раз подтверждает мощь этого фильма.)
В те времена вся западная современная музыка объединялась для меня в одном слове «джаз». Я даже не знал, что род джаза, который я так полюбил, называется «swing». Начав бегать по знакомым с недавно купленным родителями магнитофоном, чтобы переписать музыку, я поразился, что такая различная и не похожая на «серенадную» музыка тоже называется джазом. Так например, джаз-модерн оставлял меня в равнодушном недоумении, а рок-н-ролл тоже меня увлёк далеко не сразу. Музыка из Серенады очень долго служила для меня эталоном любимости музыки. А герой фильма – эталоном мужской красоты. После первых нескольких просмотров я вознамерился сделать себе причёску как у Тэда Скотта, которого играл John Payne – а именно – поместить пробор, чуть смещённым к середине так, что линия волос левее пробора образовывала с линией пробора острый угол.
* * *
Через год или около того фильм стал сходить с экранов. Однажды в программе кинотеатров я увидел, что Серенада идёт в летнем кинотеатре ЦПКиО – там шли фильмы последним экраном, перед полным их исчезновением. Я устремился туда на трамвае вместе со своим одноклассником Борей П. Было жёлтое время природы. Со смертельной грустью я провожал каждый наизусть запомненный кадр, каждую сладкозвучную ноту. Предвкушение появления на экране каждой музыкальной композиции ощущалось как предвкушение жизненных этапов: