– Подождите за дверью, – сказал полковник, адресуясь подчиненному.
Затем подошел к ссутулившемуся мужчине, у которого было осунувшееся бледное лицо.
– Товарищ диспетчер, тут с вами специалисты хотят поговорить…
Диспетчер вначале отвечал на вопросы неохотно, что неудивительно, потому что это уже четвертая за день серьезная беседа с ним. Его опрашивали не только специалисты из регионального центра. И не только те пятеро спецов из комиссии МАКа[14], что прилетели из Москвы в половине третьего пополудни и сразу же приступили к расследованию всех обстоятельств ЧП… Но и следственные органы и тот самый полковник госбезопасности, что привел в выделенный для диспетчера номер этих двух людей.
И все же Кэпу удалось его разговорить… Уже вскоре на настенной панели, включенной старшим «экологом», появилось изображение: Паша, даром что сидел за терминалом в салоне «яши», нашел возможность подключиться к плазме и использовать ее как дисплей.
– Вот это да… – диспетчер поднялся из кресла. – Это же скрин изображения с моего «планшета»!..
– «Шестой», наложи скринированное изображение с компьютера зонального авиацентра на карту местности!
Перехватив удивленный взгляд диспетчера, Кэп сделал успокаивающий жест.
– Это я не вам, – сказал он. – Поищи карту юго-западных районов и пригородов и синхронизируй с ней картинку с радара.
Спустя короткое время на экране плазмы появилось нужное изображение. Кэп достал из кармана лазерную указку. Включил, после чего протянул ее авиадиспетчеру.
– Рассказывайте, – властно сказал он. – И показывайте на карте…
Светлана некоторое время слушала разговор старшего с диспетчером. Оба, углубившись в тему, стали употреблять специальные термины, которые для нее были все равно что китайская грамота. Она, кстати, единственная в группе «Бастион» не имела летной лицензии FAA. Даже у Пашки есть «летные права» (хотя коллеги шутят, что он хакнул сайт этой организации и сам себе нарисовал документ).
Шаманова, испросив предварительно разрешение у старшего по линии ФСБ, перешла в другое помещение – в спальню. В комнате царит полусумрак. Кровать аккуратно застелена. Свет она включать не стала. Окна сьюта выходят на летное поле, освещенное частично закатным солнцем, частично светом аэродромных прожекторов.
Подойдя к окну, Светлана подняла жалюзи. Затем переместилась так, чтобы был виден застывший в самом конце полосы – даже за ее пределами – самолет. Она видела теперь сам аварийный борт – он несколько развернут в отношении оси полосы и имеет наклон вперед, к носу, и влево (стойка шасси подломилась). Видела также стоящий на полосе поблизости служебный транспорт тех, кто охраняет сейчас этот борт. Была видна и аэропортовская машина, которая доставила туда двух членов их группы – Технаря и Алису.