– Вы и это знаете?! – восхитился ДД, занюхивая тускложилом.
– Вот вы говорите, смерть… – сказал ПП, занюхивая пробкой. – Вы ведь бывали в пустыне? Какая там благородная, сухая смерть!.. Ветер сдувает все эти шкурки, веточки, скелетики – один шорох и остается, как вздох. Растения – те даже гниют красиво. А мы? Из ума не идет этот дельфин… Как вы думаете, отчего он умер?
– Не знаю. Возможно, от естественных причин. От глупости, от случайной раны. Он был еще очень молод.
– Откуда вы решили? Он был вполне взрослого размера.
– Я понятия не имею о дельфинах, но есть ряд общих признаков. У львенка и слоненка, так сказать, у мышонка и лягушонка, у детеныша человека и неведомой зверушки. Ну, там, крутой лобик, короткий носик, круглые глазки – все это запрограммировано в нашем умилении, чтобы надрываться их кормить, защищать, не обижать…
– Обувать, обшивать… Ну вы – крутой, доктор! Ни слова о любви. Однако вот откуда все игрушки. Не ДЛЯ детей, а ИЗ детей. Принимаю! Значит, СВОИ его не могли обидеть?
– Не только не могли, но и странно, что упустили. Дельфины, насколько я помню, живут нуклеарными семьями, как люди. Причем в четырех поколениях.
– Что значит «нуклеарная»?..
– Муж, жена, дети. Но и бабушка с дедушкой. А у них еще прабабушка с прадедушкой.
– Гениально. Вы не выдумываете? Как же они его упустили?
– Как я могу знать – я же ученый. Мне надо знать УЖЕ, чтобы предположить ЕЩЕ. Ну, заигрался. Попал под винт. Нырнул слишком глубоко, нахлебался сероводорода, задохнулся… Но скорее всего – общая картина окружающей среды: он уже жить не хотел.
– Покончил с собой? Как может зверь, тварь Божия, не хотеть жить? Это ненаучно, доктор. Как вы говорите: это в него заложено – неоспоримое желание жить. Это только человек может не захотеть жить. Сами же ругаете антропоморфизм и сами же в него впадаете.
– Нет, это не я, а вы впадаете в антропоморфизм, Павел Петрович. Вы так ярко выражаете недовольство человеческим видом (я имею в виду биологический, а не социальный смысл, как вы понимаете), и я скрепя сердце во многом с вами не могу не согласиться, а сами только и делаете, что преувеличиваете человека. Самоубийство в животном мире очень даже распространено. Причем массовое. Это мы, в смысле Хомо Сапиенса, рассматриваем самоубийство как индивидуальный акт. А для самовоспроизводящихся систем, которые и зовутся живыми организмами, конечность жизни отдельной особи, то есть смерть, является всего лишь характерным признаком: они лишь звенья непрерывной цепи… Продолжение рода и вида и есть их назначение, а не собственная жизнь. По исполнении назначения делать в этой жизни нечего. Не только благороднейшие скорпионы, дорогой Павел Петрович, которых вы повидали в пустыне, и не только самцы, назначение которых, как вы сами говорите, короче, и не только горбуша, которую вы ловили на Камчатке. Механизмы регуляции численности вида весьма разнообразны и совершенно не познаны. К сожалению, мы вносим в них свою чудовищную коррективу.