Дневники Адриана Моула (Таунсенд) - страница 22

Прокатился на его гоночном велике. За такой велик отдал бы все на свете. Доведись мне выбирать меж великом и Пандорой – выбрал бы велик. Прости, Пандора, но так уж оно есть.

Зашли в закусочную и разгулялись вовсю. Жареная рыба с картошкой, маринованный лучок, соленые огурчики! Найджилу все нипочем, у него карманных денег много. Пошатались по улице, потом вернулись домой, смотрели по телику "Пучеглазый монстр наносит ответный удар". Я сказал, что Пучеглазый монстр смахивает на мистера Скратона, директора школы. Найджил опять хохотал до слез. Сдается мне, у меня просто талант всех смешить. Что ж, может, передумаю и стану писать комедии для телевидения, а не пойду в ветеринары.

Когда фильм кончился, Найджил предложил:

– Дернем по маленькой на сон грядущий?

Открыл бар в гостиной и смешал нам по изрядной порции виски с содовой. Никогда раньше виски не пробовал и пробовать больше не буду. И с чего его пьют, что за удовольствие – не понимаю! Налей им его кто в бутылочку для лекарств – в унитаз спустили бы!

Как попал в постель – не понимаю, но ведь как-то попал, потому что сейчас сижу в постели родителей Найджила и пишу дневник.

Воскресенье, 12 апреля.

Вербное воскресенье.

Выходные, проведенные у Найджила, раскрыли мне глаза! Сам того не зная, я прожил последние четырнадцать лет своей жизни в нищете, мирясь с дурным жильем, скверной едой и жалкими грошами на карманные расходы! А если папа не способен обеспечить мне пристойный жизненный уровень при своей нынешней зарплате, пусть ищет другую работу. Все равно вечно ноет, как, мол, тяжело толкать электронагреватели! У Найджила-то папа как раб вкалывает, чтобы обеспечить своей семье современный уровень. Может, имей мой папа отделанный пластиком бар в нашей гостиной, мама и не ушла бы от нас. Так нет же! Он еще и гордится нашей столетней мебелью!

Следовало бы папочке прислушиваться к урокам великой литературы.

Мадам Бовари сбежала от своего кретина доктора, потому что тот не сумел удовлетворить ее запросы.

Понедельник, 13 апреля.

Получил записку от мистера Черри. Спрашивает, не хочу ли я возобновить разноску газет. Послал ответ: в связи, мол, с тем, что мама нас бросила, до сих пор еще не в себе. Это чистая правда. Вчера надел разные носки – красный и зеленый – и так и проходил весь день, не заметив. Пора брать себя в руки. Вторник, 14 апреля.

Получил открытку от мамы. Они с Люкасом сняли квартиру в Шеффилде. Приглашает меня их навестить как можно скорее.

Ну почему мама не может писать письма, как все нормальные люди? Почему почтальон должен иметь возможность читать мою конфиденциальную переписку?