Надеюсь, папа хорошо обращается с псом. Хорошо бы мама вернулась домой. Я и забыл уже, какая она славная.
Четверг, 23 апреля.
День св. Георгия.
Пошли с мамой за покупками. Купили ей абажур в спальню, а мне – новые брюки. Клевые такие, в обтяжку. Перекусили в китайском ресторанчике, потом сходили в кино.
Когда вернулись в квартиру, там уже ждал Люкас. Приготовил ужин, но я сказал, что есть не хочу, и ушел к себе. Да я подавлюсь, съешь я кусок, к которому прикасался этот хмырь! Позже вечером звонил папе из автомата. Только и успел крикнуть: "Не забудь покормить пса!" – как разъединили.
Спать лег рано, чтобы подальше от Люкаса. Он называет маму "Полли", хотя прекрасно знает, что ее имя – Полина!
Пятница, 24 апреля.
Помог маме покрасить кухню. Она выбрала коричневый и кремовый цвета. Жуть – ну прямо как в школьном сортире. Люкас купил мне перочинный нож. Пытается подкупить, чтобы я снова хорошо стал к нему относиться. Фиг тебе, Люкас! Мы, Моулы, народ злопамятный! Мы вообще как мафия – кто нас раз обидел, тот враг на всю жизнь. Он украл жену и мать, и он за это поплатится! А жаль, потому что в ножичке много всяческих приспособлений, не лишних в повседневном быту.
Суббота, 25 апреля.
По субботам Люкас не работает, пришлось терпеть его непристойное поведение целый день. Постоянно то берет маму за руку, то целует, то обнимает. Как она только терпит! Я бы давно психанул!
Люкас повез нас за город, в горы. Я замерз и наблюдал из машины, как мама и Люкас друг перед другом выпендривались. Слава богу, никого вокруг не было. Позорное зрелище: старые люди, а носятся по горам и хохочут.
Вернулись, принял ванну, вспомнил пса, уснул.
Завтра возвращаюсь домой.
Три часа утра.
Только что мне приснилось, что заколол Люкаса зубочисткой перочинного ножа. Лучшего сна сто лет не видел.
Воскресенье, 26 апреля.
14.10.
Итак, мой краткий визит в Шеффилд подходит к концу. Поезд в 19.10, так что на сборы остается лишь пять часов. Папа был прав – не следовало брать два чемодана одежды. Тем не менее лучше перестраховаться, чем потом сокрушаться, я так считаю. Эту жалкую квартиру с кашляющими за стеной соседями покидаю без сожаления, хотя, естественно, огорчен упрямым маминым отказом вернуться со мной домой.
Я сказал ей, что пес весь по ней извелся, но она тут же позвонила папе, и тот, как последний дурак, сказал, что пес только что уплел две банки собачьих консервов.
Я рассказал ей про папу и Дорин Слейтер, надеясь возбудить в ней бешеную ревность, но она лишь рассмеялась и сказала:
Так Дорин, значит, все еще не сошла с пробега?