— Владислав Юрьевич, — сказал предводитель вооруженных джентльменов, осмотревшись и вполне довольный увиденным запустением. — теперь вам уж точно деваться некуда. Умейте проигрывать. Верните пентакль, ответьте на пару наших вопросов… а там посмотрим.
— Сначала вы ответьте, — попросил Морозовский, осторожно смещаясь в сторону жестянок и плитки.
Рихтер взглянул на часы и проговорил:
— Спрашивайте, но только быстро.
— Одну минуту! — согласился Морозовский. — Каким же образом вы меня вычислили? Если, конечно, не секрет.
— Какие же от вас теперь секреты? — проговорил Курт. — Все элементарно. Ваш трюк с телефоном был недурен… кстати, как вы это сделали?
Морозовский развел руками: дескать, сам не знаю, как‑то получилось…
— Ну, неважно, — махнул рукой Рихтер. — Это уже не имеет значения. У нас, видите ли, прекрасная записывающая аппаратура. Плюс к тому наши люди уже знали область ваших интересов…
— Артефакты? — уточнил Морозовский.
— Вот именно, — согласился Курт. — Ваша деятельность в сфере нетрадиционной медицины… Я понятно излагаю? — неожиданно прервал себя собеседник.
— О да, — искренне ответил Морозовский, выигрывая еще шажок.
— Ну, довольно. — строго сказал Курт. — Я потешил вашу любознательность. Теперь удовлетворите мое любопытство. В принципе, мы уже знаем, кто именно вас послал и чего хотят эти люди. Мы просто хотели бы получить от вас подтверждение. Так, для порядка.
Морозовский сказал, тщательно выговаривая слова:
— Имена этих лиц, извините, сообщить не могу. Права не имею. А мне просто нужно полтора миллиона евро. Так что, меняемся?
Ему надо было раздразнить эту публику, и он своего добился.
— Где пентакль, черт побери?! — повысил голос Рихтер.
Морозовский сделал еще один шаг в сторону и в секунду извлек из потайного карманчика артефакт, столь необходимый этим сектантам. Если бы он еще мог знать, для чего!…
— Вот! — сказал он, делая еще шажок так, чтобы оказаться между запасами жести и плитки. — А теперь давайте деньги.
Курт произнес почти равнодушно:
— Вы меня окончательно разочаровали, Владислав Юрьевич. Вы повели себя как наивный дилетант. Неужели вам с самого начала не было ясно, что ни на какой обмен — тем более такой нелепый! — мы не пойдем? На ваше несчастье, по таким вещам мы не торгуемся… Уберите его, он мне надоел, — приказал он своим помощникам, вяло кивнув в сторону Морозовского. — А потом заберите то, что он украл.
Четверка выхватила свои пистолеты. В обычных условиях пальбы бы никто не услышал. Но здесь…
— Не надо стрелять, — честно предупредил Морозовский этих самоубийц, но только, похоже, их раззадорил.