Я ожидал, что спятившие дозорные нападут снова. Но не тут-то было! Денис помог подняться Темному – и оба исчезли на лестнице.
Сделав шаг к Светлане, я присел рядом с ней на пол. У меня тряслись и руки, и ноги. Скорее психологическая реакция, лишенный Силы я чувствовал себя голым.
Вампира уже не было.
– Вот, – сказала Светлана и облизнула губы. – А ты боялся. Она не охотилась на тебя… или Надю… Она нас защищала.
– Она? – уточнил я. – Ты разглядела?
– Нет. Но такая эмоциональность. Чисто женская. Не находишь?
Я взял ее за руку.
– Ты как?
– Мне очень и очень не помешает магия, – сказала Светлана. – Желательно в ближайшие две-три минуты.
– Да что с тобой?
– Ребро сломано. – Она улыбнулась. – И очень неудачно. Пробило сердце.
– Твою… – выдавил я, на четвереньках двигаясь к классу. – Твою налево… Сейчас… Ты только глупостей не делай!
– Пару минут. Обещаю, – еле слышно сказала Светлана.
До закованной во «фриз» Нади я так и добежал на четвереньках. А потом встал и потянулся губами ко лбу дочери.
Так «фриз» развеялся бы к вечеру.
А от поцелуя – мгновенно.
Мне пришлось повиснуть на Надьке всем телом, чтобы она не сиганула в окно. Для нее-то ничего не было: рывок к окну – и вдруг мокрый, мятый, дико выглядящий отец возникает из ниоткуда и едва не валит на пол.
– Надька… мать в коридоре, живо! – рявкнул я, падая на ближайший свободный стул. Рядом со мной блаженно похрапывала девочка с внешностью круглой отличницы. Мне тоже хотелось отключиться и уснуть, словно весь адреналин в крови превратился в валерьянку.
А Надя уже была в коридоре. Я чувствовал, как там полыхнуло Силой – Надя что-то сделала сама, потом влила энергию в Светлану. Все абсолютно беззвучно, без слез и причитаний. У меня боевые девочки!
Потом я почувствовал такой заряд энергии, будто залпом выпил целый кофейник. Встал и крикнул:
– Спасибо, доча!
Осмотрелся.
Да, поле боя впечатляло. Особенно вынесенная огнем и льдом дверь.
Группе зачистки придется поработать… только где же она!
И где же шеф?!
– Гесер, к тебе взываю! – выкрикнул я древнюю как Сумрак формулу призыва учителя. – Гесер, к тебе взываю! Гесер…
– Да не ори ты, – раздалось у самого уха.
Я обернулся.
Пресветлый Гесер – он же Гэсэр, он же Гесэр, он же Джору-сопливый, он же Борис Игнатьевич, он же Берл Глайхгевихт (что было очень малоизвестно, а я узнал случайно, в ходе задушевной дегустации с одним еврейским боевым магом), он же Богорис Пресианович (что я узнал совсем уж удивительным образом и помалкивал о своем знании), итак – пресветлый Гесер, Высший маг и маг вне категорий, Светлый Иной, победитель демонов и Сын Неба, герой Тибета и Монголии, главный персонаж народного эпоса Гесериада, почитаемый калмыками и удостоенный огромного конного памятника в Бурятии, руководитель Ночного Дозора Москвы, а значит, по факту, и всей России, – стоял за моей спиной.