Думая, что, может быть, это не ей, а ему приснился сон, который все еще длится, Валентин встал и увидел брошенную поверх его вещей одежду Карабеллы. Она скорчилась в стороне, ошеломленная и дрожащая. Он хотел успокоить ее, но она отпрянула и съежилась еще больше.
— В чем дело? — спросил он, — Что случилось?
— Я видела во сне, что ты… — Она запнулась, — Так реально, так страшно…
— Расскажи. Я растолкую твой сон, если смогу.
— Его нет нужды толковать. Он говорит сам за себя.
Она снова сделала ему знак Горящей Звезды и продолжила тихо, спокойно, без интонаций:
— Я видела во сне, что ты истинный корональ — лорд Валентин, что у тебя похитили власть и память, дали тебе другое тело и оставили на произвол судьбы неподалеку от Пидруида, чтобы ты скитался и жил в праздности, в то время как кто-то другой правит вместо тебя.
Валентин почувствовал себя на самом краю бездны, где земля осыпается под ногами.
— Это было послание? — спросил он.
— Да, послание. Я не знаю, от кого — от Повелительницы Снов или от Короля, но это не мой сон. Каким-то образом он проник в мой мозг со стороны. Я видела тебя, лорд…
— Перестань называть меня так.
— …стоявшего на вершине Замковой горы лицом к лицу с другим лордом Валентином, с тем черноволосым, перед которым мы жонглировали, а потом ты спустился с Горы, чтобы ехать во главе великой процессии по всем провинциям. Когда ты был на юге, в моем родном городе Тил-омоне, тебе дали наркотик, усыпили, пересадили в это тело и бросили одного. Не было никого мудрее тебя, но у тебя колдовством отняли королевскую власть. А я касалась тебя, лорд, я делила с тобой ложе и столько раз была фамильярна с тобой. Как теперь мне получить прощение, лорд?
— Карабелла!
Она дрожала от страха.
— Взгляни на меня, Карабелла. Взгляни!
Она покачала головой. Он встал перед ней на колени и коснулся рукой ее подбородка. Она вздрогнула, как от ожога, и застыла в напряжении. Он снова дотронулся до нее.
— Подними голову, — голос его звучал ласково, — и посмотри на меня.
Она медленно и робко взглянула на него, как смотрят на солнце, боясь ослепнуть.
— Я Валентин-жонглер и больше никто.
— Нет, лорд.
— Корональ черноволосый, а у меня золотистые волосы.
— Умоляю тебя, лорд, оставь меня в покое. Я боюсь тебя.
— Ты боишься странствующего жонглера?