Засыпая, он старался вызвать зрительный образ Хозяйки и ее Острова, дотянуться через тысячи миль до нее и воздвигнуть мост над необъятной пропастью, чтобы хоть искра сознания достигла Хозяйки и помогла ей установить контакт с ним. Ему мешали пробелы в памяти. Считалось, что черты лица Повелительницы Снов и география Острова известны каждому взрослому маджипурцу так же хорошо, как лицо кровной матери и предместья родного города. Но в искалеченном мозгу Валентина по большей части была пустота, которую приходилось заполнять с помощью воображения.
Как она выглядела в ту ночь в фейерверке над Пидруидом? Круглое улыбающееся лицо, длинные густые волосы. Очень хорошо. А дальше? Предположим, волосы черные и блестящие, как и у ее сыновей — лорда Валентина и покойного лорда Вориакса. Глаза карие, теплые, живые, губы полные, щеки слегка впалые, возле глаз тонкая сетка морщин. Величавая, крепкая женщина. Она прогуливается по саду среди пышных цветущих кустов, желтых тонигалей, камелий, эльдеронов, пурпурных рухлей — всего богатства тропической жизни. Останавливается, чтобы сорвать цветок и воткнуть его в волосы, идет дальше по белым мраморным плитам, петляющим между кустами, появляется на широком каменном патио на склоне того холма, на котором живет, и смотрит вниз на террасы, спускающиеся широкими изгибами к морю. Смотрит на запад, на далекий Зимроэль, закрывает глаза и думает о своем потерянном, изгнанном сыне, который сейчас ждет ее помощи в городе гэйрогов. Собравшись с силами, она отправляет Валентину нежное послание надежды и поддержки…
Валентин погрузился в глубокий сон, и Повелительница пришла. Он встретился с ней не на склоне холма возле ее сада, а в каком-то мертвом городе пустынной страны, в развалинах среди изрытых непогодой колонн из песчаника и разрушенных алтарей. Под призрачным светом луны они вышли с противоположных сторон на старую площадь. Лицо Повелительницы Снов скрывала вуаль. Он узнал ее по тяжелым кольцам черных волос и по аромату воткнутого в них кремового цветка эльдерона. Он знал, что это Хозяйка Острова Сна, но хотел видеть ее ласковые глаза, ее улыбку, чтобы согреться душой в этом унылом месте. Однако глазам его предстали только вуаль, плечи и часть головы.
— Мама? — спросил он неуверенно. — Мама, я — Валентин! Разве ты не узнаешь меня? Посмотри на меня, мама!
Она, как призрак, проплыла мимо него и исчезла между двумя разбитыми колоннами, на которых были изображены сцены деяний великих короналей.
— Мама! — позвал он.
Сон прошел. Валентин старался вернуть его, но не мог. Он проснулся и уставился в темноту, желая воскресить в памяти это скрытое вуалью лицо и постичь значение этого сна. Она не признала его. Разве он настолько изменился, что даже родная мать не может узнать его в этом облике? А может, он никогда и не был ее сыном, и потому она и не должна узнать его? Если дух черноволосого лорда Валентина переселили в тело Валентина-блондина, Хозяйка Острова Сна не подала и виду, что знает об этом. Он не находил ответов. «Что за глупости приходят мне в голову, — подумал он. — Какие невероятные предположения, какие сумасшедшие мысли!» Валентин снова уснул. Почти тотчас же на его плечо легла рука и трясла его, пока он не пробудился. Это была Карабелла.