В это время по станции гулко завыла сирена. Странно, но я почему-то кроме этого ожидал и нечто вроде бешеного мигания повсюду красного цвета или чего-то подобного. Потом раздался какой-то эхообразный хрип и поток неразборчивых булькающих слов. Однако на Хельмана это не произвело абсолютно никакого впечатления. Он смотрел на меня, медлил и, перестав смеяться, просто болтал в руке автомат.
— Ну же, давай. А не то кто-нибудь появится и помешает. Время!
— Как же ты всё-таки предвзято обо мне судишь. Не пойму почему. Я к тебе, можно сказать, всей душой, а ты… В общем, давай-ка забирайся в кабину, и мы немного покатаемся, поболтаем, развеемся. И, конечно же, они нам не нужны точно!
Хельман махнул оружием в группку сжавшихся в передних дверях людей, которые, кажется, не слышали нашего разговора, но чувствовали, что именно мы причастны ко всему происходящему. Некоторые, видимо, самые смелые, пригнувшись, выбегали из вагона и без оглядки неслись в сторону эскалатора, пропадая в дыму и, наверное, действительно двигаясь к спасению.
— К чему на прогулке те, кто в плохом настроении? Они не нужны. Давай-ка!
— Ты собираешься их всех убить?
— Нет, конечно. Лезь в кабину, и никто не пострадает. Обещаю!
— Что-то с трудом верится…
— А ты не рассуждай, а делай!
Мне ничего не оставалось, как войти в узкую кабину, где в упор можно было разместиться как раз двоим. Хельман тут же последовал за мной и, взяв в свободную руку чёрный круглый микрофон, болтающийся на перекрученном засаленном шнуре, начал говорить. Его слова усиленно отдавались по составу и, судя по стуку и начавшему ощущаться всё больше качанию, произвели своё действие.
— Уважаемые пассажиры, к вам обращается тот, кто стрелял на эскалаторе. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и не паникуйте. Поезд сейчас отправляется, но вряд ли остановится там, где вам нужно. Хотите прогуляться с нами — милости просим, нет — покиньте вагоны и дождитесь следующего поезда. Заранее благодарим вас за то, что выбрали московский метрополитен! — потом Хельман подмигнул и обратился уже ко мне: — Почему-то я не думаю, что у нас будет много пассажиров. А ты беспокоился. И, будь любезен, не сделай какую-нибудь глупость, если не хочешь, чтобы было больно. Хотя ты об этом, наверное, успел позабыть, но сейчас я твой друг! Осторожно, двери закрываются. Следующей станции не будет! — произнёс он теперь уже опять в громкоговоритель и, отклонившись влево, посмотрел в большой выпуклое зеркало, стоящее на платформе. — Нет, ничего с такой погодой не разглядеть. Вижу образы людей, покинувших поезд, а все там или нет, не разберёшь. Как думаешь, когда все так спешно влезали в вагоны, никого не затоптали?