Саид был очень рад меня видеть, но в то же время с искренней тревогой в голосе воскликнул:
— Давид, что Вы здесь делаете? Вам опасно здесь находиться. Люди бегут из этой страны, а Вы сюда возвращаетесь по собственной воле. — В его глубоко посаженных глазах отразилось неподдельное беспокойство, когда он снова повторил: — Что Вы здесь делаете?
— Саид, — ответил я, — я здесь, потому что люблю Бога, Афганистан и тебя, мой друг.
Многим было трудно понять, почему мы не уезжаем из Афганистана. Мысль о том, что причиной тому могла быть любовь к людям, похоже, выходила за пределы разумного. Будь у нас какие-нибудь политические или материальные интересы, это было бы еще объяснимо, даже несмотря на опасную обстановку в стране. И все же, казалось, некоторые понимали, что любовь к людям, данная Богом, и побуждает нас с Джули оставаться в Афганистане.
Но даже в это неспокойное время, когда люди были полны страха, мне удалось приобрести новых друзей. Никто так не ценил доброту, как несколько мужчин, с которыми я работал на складе, развозя медикаменты. Это были мои дорогие неграмотные друзья.
Мои дорогие неграмотные друзья
Весной 1983 года я почувствовал, что Господь призывает меня к более посвященной молитве. Я знал, что для этой цели мне нужно выделить два часа в день и выбрать уединенное место.
Прямо за нашим домом находилось пустое административное здание, где велись строительные работы: его хотели переоборудовать под жилье для двух семей. И хотя там каждый день работали строители, владелец здания разрешил мне приходить и молиться до начала рабочего дня.
В «моей» комнате на втором этаже не было ничего, только стул и одинокая лампочка. К счастью, через окна в комнату проникало достаточно света, и открывался прекрасный вид на Кабул. В это раннее время никого из строителей в здании еще не было: рабочий день начинался гораздо позже.
Обычно я читал несколько глав из Библии, потом молился. Иногда я склонялся на колени, но чаще всего молился, расхаживая взад и вперед по комнате. Неторопливая, ничем не нарушаемая молитва и поклонение Господу совершенно изменили мою духовную жизнь. Два часа пролетали незаметно, и каждое утро я с нетерпением ждал новой встречи с Господом.
Мне нравилось прославлять Бога в Духе и молиться за народ Афганистана как на своем, так и на молитвенном языке. Иногда я пел, прославляя Господа по-английски, а иногда даже на пушту. Когда я молился, я всегда размышлял над тем, как донести до людей Афганистана Божью любовь. Мне казалось, что у меня для этого просто нет нужных способностей.