– Ну, не преувеличивайте. – Гуров покачал головой. – Одна только эта квартира стоит больших денег.
– Квартира приобретена Вадимом до брака со мной! То есть она не может считаться совместно нажитым имуществом, – с горечью поведала Елена. – У меня есть машина, оформленная на меня, какие-то деньги на банковской карте, но это сущие пустяки! Так что вскоре досточтимая Людмила Антоновна просто выставит меня отсюда как пустое место!
– С ней можно попробовать договориться по-человечески, – предложил Гуров. – Вряд ли ей слишком нужна эта квартира. Я слышал, что она человек мирный и интеллигентный.
– Ага, вот она интеллигентно меня отсюда и выгонит! Не повышая голоса! – тоскливо сказала Елена, потом все-таки взяла себя в руки, взглянула прямо в глаза Гурову и отчеканила: – Таким образом, смерть Вадима Волошина мне не только невыгодна – она для меня равносильна катастрофе! И кстати, почему вы решили, что это убийство? Я допускаю, что Вадим умер сам! Все-таки он был уже не очень-то молод…
– Врачи утверждают иное, – вставил Гуров.
– А что, вскрытие уже произведено?
– Нет. А вы в этом разбираетесь, имеете медицинское образование?
– Нет, но такие вещи даже дилетанту понятны! И вообще, почему вы именно на меня набросились? Как я могла его отравить, если даже не была в департаменте?
Гуров подумал о том, что отравление могло быть совершено и раньше. Ведь пока не выяснено, что за яд убил Волошина и насколько быстро он действует. Но полковник не стал высказывать эти мысли.
А Елена продолжала отводить обвинения, которых, собственно, Лев Иванович еще и не выдвигал напрямую:
– Ведь смерть Вадима могла быть выгодна кому-то другому! Он же работал в таком ведомстве, которое… Да вы сами понимаете. Его должность многие хотели бы занять!
– Хорошо, допустим, – кивнул Гуров. – Тогда скажите, в последнее время Вадим Юрьевич ни на что не жаловался?
– Что вы имеете в виду? – уточнила Елена, вскинув голову.
– На неприятности по работе, допустим, зависть коллег или ненависть посетителей.
– Нет. Он вообще не любил жаловаться, был вполне доволен и счастлив! Как и я! А теперь… – Она вдруг не выдержала и расплакалась.
Гуров, не ожидавший подобного, несколько удивленно наблюдал за вдовой. Та снова достала платок и с силой принялась вытирать им лицо. Очки она так и не сняла.
Гуров выждал несколько секунд, пока женщина завершит свои манипуляции, и спросил прямо:
– Есть кто-нибудь, кто мог желать ему смерти?
– Если и есть, то мне об этом неизвестно, – хмуро ответила Волошина. – Вадим был неконфликтным человеком.
– А о его служебных делах вам что-нибудь известно?