– Вы совершенно правы, Савелий Борисович, – заявил Гуров и с пониманием кивнул. – Но, к сожалению, расформирование департамента не входит в наши полномочия. Я ведь из убойного отдела, поэтому вы меня интересуете в первую очередь как свидетель по этому делу. Важный свидетель! – подчеркнул Гуров, интуитивно избрав верный тон в общении с Собакиным.
Тот сразу подтянулся, всем своим видом выражая готовность помочь следствию.
– Слушаю вас, – серьезно произнес он.
Гуров спросил о том, как прошла беседа с Волошиным, кто оставался в очереди, после того как Собакин вошел в кабинет чиновника, и вышел перед ним. Он поинтересовался, не подавали ли в кабинет какое-либо угощение во время приема, а также не употреблял ли сам Вадим Юрьевич чего-либо съестного.
Собакин отвечал крайне подробно и охотно, сопровождая свою речь эмоциональными замечаниями по поводу того, что на чай для него, человека маленького и чуждого взяткам, никто разоряться не собирается. Он сообщил, что в очереди осталась эта коррумпированная салонная красотка, а из кабинета вышла типичная воровская рожа. Так Собакин назвал бизнесмена от спорткомитета Дружникова.
Увы, несмотря на длительность и эмоциональность, никаких новых сведений речь Собакина Гурову не принесла. Лев Иванович потратил на пенсионера около получаса и распрощался с ним. Напоследок сыщик сообщил пенсионеру, чтобы тот был готов к тому, что его могут в любой момент вызвать в Главное управление уголовного розыска для дачи повторных показаний. Полковник напомнил, что Собакин находится под подпиской, следовательно, покидать пределы Москвы ему никак нельзя.
– Ну что, Петр, можно считать, что убийство мы раскрыли! – сообщил Станислав Крячко, не скрывая гордости собой.
Он сидел в кресле в кабинете Орлова и вид имел самый довольный и благодушный.
– Что, раскололся? – спросил генерал-лейтенант, имея в виду Магнитского, и посмотрел на него из-под очков.
– Пока нет, но это и неважно! – Крячко махнул рукой. – Нам его признание и не требуется! Улики настолько явные, что дело можно завтра же передавать в суд! Или даже сегодня, если все бумаги оформим.
Орлов смотрел на Станислава, не скрывая любопытства.
– Значит, так, – принялся перечислять тот. – Экспертам наконец-то удалось определить формулу яда, которым был отравлен Волошин. По их словам, эта отрава синтезирована лично нашим алхимиком и создана на основе всем известного препарата под названием… – Крячко заглянул в документы. – Вот! Протоседин. Я в этих химических подробностях не слишком силен, но эксперты тут все детально изложили. То, что изготовил Магнитский, – это, скажем так, немного видоизмененная формула протоседина. Ну, проще говоря, то же самое, только сбоку, – постарался точнее объяснить Крячко. – Так что этот самый Магнитский еще и шарлатан! Или плагиатор, даже не знаю, как его лучше назвать. Одним словом, мошенник. Я ему так и пообещал. Мол, помимо убийства, мы тебе еще и за мошенничество срок навесим!