Тургайский прогиб – удивительный край. Во всем необъятном Казахстане другого такого не сыскать. Обдуваемый всеми ветрами, простирается он к югу от Зауралья и Казахского мелкосопочника на многие сотни километров до зыбучих полупустынь Приаралья. Чуть всхолмленные долы, поросшие пшеницей, уходят за линию горизонта. Настоенный на степных травах целительный воздух, тысячные стада антилоп-сайгаков, бегущих по степи вровень с ветром, сказочные богатства недр, и над всем этим – синее небо с вечерними и утренними зорями редкой чистоты. Благодаря исключительной прозрачности атмосферы, днем в летнюю пору термометр может показать больше 40 градусов по Цельсию в тени, а ночь придется проводить в меховом спальном мешке.
Неделями может палить беспощадное азиатское солнце, и вдруг неожиданно, из невесть откуда взявшихся туч, хлынет такой силы ливень, что за стеной воды не увидишь и капота своего автомобиля. И есть еще одна особенность Тургая. Здесь, как ни в каком другом месте, можно наблюдать не только дневные, но и ночные миражи[32].
Хорошо помню, как я, впервые попав в Тургай, увидел мираж. Наша экспедиционная машина шла уже несколько часов по безлюдной местности, направляясь в район реки Иргиз. Солнце невыносимо палило, и, конечно, единственной отрадной мыслью, владевшей мной тогда, было поскорее добраться до реки и окунуться в прохладную воду. И река неожиданно появилась, как только мы поднялись на взгорок. Под лучами солнца вода искрилась и играла бликами, а по обоим ее берегам росли тенистые ивы. От радости я закричал:
– Ура, приехали!
Но мои попутчики, проработавшие в здешних краях не один полевой сезон, посмотрели на меня как на сумасшедшего.
– Это же мираж! – сказал мне один из геологов. – Присмотрись внимательней. Видишь, как все размыто и дрожит в воздухе.
Действительно, так оно и оказалось, а вскоре дивная картина исчезла, словно растаяла в воздухе.
Потом я привык к миражам и перестал обращать внимание на реки, озера, деревья, возникавшие по обеим сторонам дороги при переездах. Однажды, находясь в Приаралье, нам даже довелось увидеть город Актюбинск, до которого было не меньше 300 километров. Многоэтажные жилые дома, тенистые зеленые улицы и даже городской транспорт, казалось, были на расстоянии всего 2–3 км.
Миражи, о которых я рассказал, уже давно хорошо изучены и объясняются чисто физическими законами преломления и отражения света от весьма далеких объектов. Один американский метеоролог в начале XX века, находясь на Восточном побережье США, наблюдал африканский город, а французский ученый Фламмарион в своей книге «Атмосфера» подробно описал мираж сражения при Ватерлоо в июле 1815 г. На утреннем небе отлично были видны не только армии, но и артиллерийское орудие со сломанным колесом.