Лиля прислушалась: в наушниках стоял страшный шум — помехи, треск, крепкие словечки дерущихся летчиков. Линия фронта была уже пройдена, когда «фоккеры», израсходовавшие боеприпасы, решили дальше не идти. Они отошли в сторону и быстро скрылись.
Наблюдая за тем, как садится на вынужденную бомбардировщик, Лиля одновременно с тревогой следила за беспорядочно падающим «ЯКом». Почти у самой земли он вдруг перестал кувыркаться, выровнялся и, видимо управляемый летчиком, стал снижаться на поле. «Слава богу, и он сядет», — подумала Лиля, убедившись, что подбитый зенитками «ПЕ-2» уже благополучно приземлился.
Внезапно «ЯК», начав пробег по земле, резко застопорил, очевидно натолкнувшись на препятствие, стал на нос и перевернулся...
В это время к собравшейся четверке, в которую входила Лиля пристроились еще два истребителя из второй четверки. Двух не хватало, в том числе и Кати. У Лили ёкнуло сердце: Катя... Неужели это она там, внизу? Качнув крыльями, она вышла из строя и ринулась вниз, туда, где на поле, изрытом траншеями и усеянном воронками, беспомощно лежал перевернутый истребитель.
К самолету уже бежали люди из ближайшего поселка. Лиля низко пролетела над «ЯКом» и рассмотрела номер: «6»! Это была Катя. И сразу ей вспомнилась странная Катина просьба перед вылетом, вспомнились ее настроение и грустная песня.
Горячая волна подкатила к горлу... Неужели Катя разбилась? Неужели разбилась?! Нет-нет, она только ранена. Не может быть, чтобы совсем... Не может быть! Она же сумела перед самой землей выровнять самолет и уже вела его на посадку! Она была жива! Сейчас эти люди, бегущие к самолету, помогут ей выбраться из кабины. Они ей помогут! Ну конечно же... Но почему они так долго бегут? Так бесконечно долго, целую вечность... А Катя там, в кабине... Быстрее, ну быстрее же!
Наконец они приблизились к самолету, окружили его и начали вытаскивать Катю.
А Лиля все летала и летала над подбитым истребителем, не в силах ничем помочь: здесь, на этом изрытом поле, сесть было невозможно.
Катю вытащили и оставили на земле у самолета, подложив ей под голову что-то темное. Никто никуда не спешил, не бежал, никто не пытался оказать ей помощь. Люди просто стояли вокруг и смотрели на нее. Что же они, что?! И Лиля поняла: Кате уже не помочь... Но все внутри кричало: нет, нет! Она не могла, не хотела поверить... Руки дрожали, в висках стучало!
...Ты, конек вороной, передай, дорогой...
На малой высоте она кружила и кружила, глотая слезы, и все смотрела, смотрела на неподвижно лежащую Катю, словно ожидала, что она сейчас все-таки поднимется, и никак не могла улететь.