На входе в госпиталь Новикову откозыряли двое часовых в суконных шлемах-буденовках. Глядя на них, Кирилл невольно хмыкнул: совсем скоро эти шлемы-буденовки-богатырки-фрунзевки[118] станут анахронизмом. Впрочем, уже стали. Осталось их только из списка обмундирования исключить. Надо будет серьезно поговорить об этом с Ворошиловым, а то каску не надеть, демаскирует – мое почтение, да и зимой не больно-то греет. На фиг, на фиг такой головной убор!
Кирилл вошел в двери главного входа, отряхнул с сапог налипший снег, не глядя ткнул шинель приемщику в гардеробе и двинулся на третий этаж, в палаты хирургического отделения. В спину ему прилетел заполошный крик дежурной медсестры:
– Куды?! Куды?!
– Туды, – не оборачиваясь, выдал Новиков, поднимаясь по мраморной лестнице.
Медсестра – фигуристая и рослая женщина средних лет – рванулась за ним, подняв такой шум, что Кириллу невольно вспомнился виденный однажды в далеком прошедшем будущем атакующий носорог.
Догнав Новикова, она попыталась схватить его за плечо, но Кирилл чуть отклонился вбок, и рука пролетела впустую. Он обернулся и в упор взглянул на медсестру. Увидев лед в его глазах, женщина отшатнулась и залепетала:
– Без халату… без халату… нельзя никак… без халату…
– Ясно, – кивнул головой Новиков. – На третьем этаже выдать могут?
Медсестра сглотнула и часто-часто закивала.
– Спасибо, – вежливо поблагодарил Новиков. – Можете быть свободны, товарищ.
И продолжил свой путь.
На третьем этаже ему действительно выдали халат. Он оказался мал на добрых три-четыре размера, но Кирилл просто накинул его на плечи, да и перестал обращать внимание на этот временный предмет своего туалета. Спросив у дежурного врача, в какой палате находится сержант государственной безопасности Никитина, он зашагал туда, безошибочно выбрав нужное направление в длинных, перепутанных коридорах. Нашел нужную дверь, открыл…
– Ай!
Перед глазами Новикова мелькнуло смуглое тело, перечёркнутое белоснежными бинтами, – промелькнуло и скрылось под туго накрахмаленной простыней.
– Ой, Кирюша… Это ты?
– Нет, – усмехнулся Новиков и, придвинув стул к койке, сел. – Вот, – протянул он большой бумажный пакет. – Ешь и поправляйся скорее.
Надя заглянула в пакет, ойкнула и вытащила большой персик. За ним последовала изрядная кисть винограда, какой-то керамический горшочек, холщовый мешок с курагой и три плитки шоколада «Золотой ярлык». Она в изумлении смотрела на это богатство, а потом подняла на Кирилла сияющие глаза:
– Откуда это все? Ведь зима же?
– Ну, виноград тебе товарищ Берия передал, персик я вчера с банкета спер, шоколад купил, а вот курагу и мед тебе Ходжаев посылает. – Он открыл горшочек и показал мед странного, снежно-белого цвета: – Хлопковый.