Довольно неожиданно для Кирилла его проект по организации Академии боевых искусств нашёл самую горячую поддержку, и на базе Московского областного техникума физической культуры начали формировать полноценное высшее научно-учебное заведение, куда пригласили известных спортсменов – борцов, боксёров, стрелков и прочих. Приехал даже Поддубный,[140] ставший заведующим кафедрой классической борьбы.
Как результат, сразу стабилизировалась и резко улучшилась работа по подготовке инструкторов для войск НКВД и армии, а спортсмены-преподаватели, раньше мыкавшиеся по различным организациям, получили базу и достойное содержание.
А ещё он съездил в Тамбовскую губернию, в селе Тулиново нашёл детский дом, рассказал Вере Павловне о судьбе одного из её выпускников и передал медаль «За отвагу», которой уже посмертно был награждён геолог Николай Батов. Потом три часа разговаривал с малышами, отвечая на их такие разные вопросы.
Транссиб
Поезд, лязгнув, качнулся и замер на очередной станции. Кирилл отложил книгу Роберта Говарда – The Slithering Shadow[141] – и, приподнявшись с дивана, посмотрел в окно. Там уже суетились бойцы бригады, переодетые в форму пограничников. Что-то покупали, относили в вагоны и вообще радовались жизни.
Кирилл встал, обулся, надел гимнастёрку, подпоясался портупеей и натянул фуражку. Глянув в ростовое зеркало, проверил, чтобы всё было в порядке, и распахнул дверь купе, столкнувшись нос к носу с Верой.
– Товарищ комбриг, а я за вами…
– Что-то случилось?
– Ну, мы тут…
– Вера, – Кирилл удивлённо посмотрел девушке в глаза. – Ты не заболела? Нормально доложить не можешь?
– Пойдёмте, товарищ комбриг, – девушка качнула головой в сторону выхода, и Новикову ничего не оставалось, как последовать за ней.
На дощатом перроне он сразу увидел плотно стоявшую группу своих парней, среди которых мелькала пара белых милицейских гимнастёрок, и подошёл ближе.
Командира сразу узнали, шум скандала стих, и Кирилл увидел худого грязного мальчишку, стоявшего в середине толпы.
– Докладывайте, – приказал Новиков, не обращаясь ни к кому конкретно.
Сержант, стоявший рядом с мальчишкой, поднял голову:
– Этот залез в карман, а у меня там деньги всего отделения, товарищ комбриг. Ну, я его руку зажал, а он вот, – сержант вытянул ладонь, в которой лежал небольшой нож явно кустарной работы, – чуть бок не пропорол, хулиган.
– Да отправить его в колонию, товарищ комбриг, – милиционер, стоявший рядом, покосился на награды Кирилла. – Хотя, конечно, он уже три раза сбегал и опять убежит.
– Так. – Кирилл присел перед мальчишкой, глядя прямо в глаза: – Значит, воровства мало. Нужна ещё и статья за нападение на сотрудника НКВД? – Он помолчал, и взгляд его скользнул по одежде, которую явно чинили женские руки, и на неумело, но старательно подстриженные волосы. – А чего из колонии бегаешь? Там и кормят нормально, и учат профессии. Кто у тебя здесь, мама? Сестра? – И увидев, как дёрнулось веко у мальчишки, кивнул: – Сестра, значит. Родителей нет? Ясно. А сестра живёт у кого?