Брат Эйлол, доставивший пленника, повинуясь повелительному движению руки Воллета, поклонился и вышел за дверь. Первый священник помедлил еще немного, потом заговорил:
- Видит Творец, Лорк, я не хотел, чтобы дошло до такого.
Лорк не ответил. Разговаривать бесполезно... Ярла права - этого человека невозможно ни в чем убедить или разубедить. По крайней мере, другому человеку это не под силу. А смог бы подвигнуть его к каким-то переменам бывший его ларв-паразит, если бы в виде ночной твари предстал перед ним?.. Но что об этом думать, если шанс упущен.
- Я доверял тебе. Я надеялся, мне удалось победить ту злобную природу, что от рождения в тебя проникла.
Доверял. Теперь Воллет говорит о доверии, хотя приказ пойти к Талвеону после происшествия с книгой был явной провокацией.
"Он всю жизнь искал предлог позначительнее, чтобы со мной расправиться. Но почему? Чей я на самом деле сын, что сделали ему мои родители? Ответ скрыт где-то в их прошлом, потому что я не причинял ему никакого вреда. Само мое существование не дает ему покоя, вот и все".
Лорк не знал, как режет глаза Воллету золотой цвет его волос, такой же яркий, как был у его матери. Зато он явственно ощущал произошедшую с ним перемену. Три дня назад он если не полностью, то во многом признавал власть Воллета над собой и чувствовал перед первым священником благоговейный ужас. Теперь он стал свободнее душой. От благоговения не осталось и следа. Но за духовную свободу пришлось поплатиться физической.
Что же, дать Воллету лишний повод для обвинений? Промолчи сейчас Лорк - свою участь не облегчит, это уже ясно. Даже если о сочинении Талвеона первый священник не подозревает, и оно неприкосновенным хранится у Ярлы, Воллету самовольных визитов Лорка в библиотеку и тюрьму хватит, чтобы приписать ему все мыслимые и немыслимые грехи. Так что молчать и с покорностью принимать необоснованные нападки смысла нет.
- Я не сын злого духа, отец Воллет, - голос прозвучал на удивление твердо.
Но Воллет только скорбно улыбнулся.
- Еще бы ты это признал, когда злой дух полностью завладел твоей душой.
Снова мелькнула мысль о побеге. Дверь не заперта. Конечно, со связанными руками чувствуешь себя беспомощным, но если удастся уйти подальше от братства, можно будет сообразить, обо что перепилить веревку.
Но первый священник все прочел в душе Лорка словно в открытой книге:
- Лучше не пытайся.
Ну да. Наверняка брат Эйлол не убрался, а стоит под дверью. Удаляющихся шагов слышно не было.
- Я все-таки дам тебе еще время на раздумья, Лорк. Я взываю к человеческой части твоей души, если демон еще не окончательно пожрал ее: борись и победи. Поговорим завтра. У тебя будет возможность отказаться от слов, которые ты сейчас произнес, и покаяться во всем. В том, что внимал речам еретика и сам впал в ересь, и во всем прочем. После чего добровольно согласиться на вечное покаяние во имя спасения.