Он держался совершенно непринужденно, его ничуть не заботило, что беседа приняла какой-то странный характер, – словно и не было у него другой задачи, кроме как рассуждать со случайным болгарином о языковых тонкостях. Что за игру ведет этот лощеный тип и какие цели преследует?
– Мне, право, нелегко… – сказал Сабинин. – Я понимаю, что в учреждениях, подобных здешнему, решающее слово всегда остается за хозяином, и тем не менее… Видите ли, у меня вскорости должна состояться встреча с дамой…
– О, право же, господин Трайков, это я должен извиниться за то, что столь беззастенчиво занимаю ваше время! – воскликнул комиссар Мюллер с тем же наивным видом. – У меня нет причин вас далее задерживать, императорско-королевская полиция не имеет к вам никаких претензий… – Он поднялся первым. – Вы так и проживаете в пансионате «У принцессы Елизаветы?» Что ж, исключительно респектабельное заведение, как нельзя более подходящее для человека вашего положения… Вас проводить, или вы сами найдете дорогу?
– Сам, – сказал Сабинин.
– Что ж, не смею отнимать ваше драгоценное время… Честь имею!
Вахмистр, сидевший за деревянной стойкой, разгораживавшей приемную пополам, мельком покосился на него и вновь уткнулся в какие-то свои бумаги. Сабинин направился к двери, отметив краем глаза, что человек в штатском, доселе опиравшийся на стойку рядом с вахмистром, двинулся следом, – совершенно открыто, ничуть не таясь. «Чересчур глупо для полицейского агента в штатском», – подумал Сабинин, с превеликим облегчением захлопывая за собой дверь комиссариата и вдыхая пресловутый воздух свободы.
– Простите, можно вас на два слова?
Это тот, в штатском. Остановившись, Сабинин окинул его неприязненным взглядом – чем, похоже, нимало не смутил. Лет тридцати, одет довольно прилично, и немецким владеет неплохо, правда, несколько суетлив, сразу бросается в глаза…
– Да? – кратко сказал Сабинин.
– Тысяча извинений, господин Трайков… Мы не могли бы поговорить?
– На предмет? – ледяным тоном произнес Сабинин.
– Предмет разговора может оказаться обоюдовыгодным…
– Не люблю загадок, – сказал Сабинин. – Особенно когда мне их подсовывают на улице незнакомые люди. Откуда вы меня знаете?
– Положение обязывает, – с нервным смешком признался незнакомец. – Позвольте представиться? Карл Вадецкий, репортер «Loewenburger Spiegel»… Имею некоторые связи в полиции, отсюда и заочное знакомство… Мы не могли бы поговорить? Неподалеку есть неплохой винный погребок, разумеется, счет оплачиваю я.
Какое-то время Сабинин размышлял: а не послать ли этого щелкопера ко всем чертям? Но, подумав, кивнул: