Заметив, что её с невероятно довольным видом разглядывает совсем незнакомый (и ещё сто лет его не знать! ) парень, она чуть снисходительно усмехнулась, затем подняла руку с выставленным указательным пальцем и «выстрелила» в него. Сделав вид, что она попала, Стас схватился за грудь и повалился на траву. Лучше бы он этого не делал.
Вы наверняка замечали, что в любом дворе найдётся местечко, где из земли торчит либо толстая проволока, либо кусок какой-нибудь арматуры. Проходящие мимо люди обязательно озабочено качают головами: ведь тут дети бегают; не дай бог…. Но почему-то никому из живущих рядом мужиков не приходит в голову взять примитивную лопату и выкопать это дело от греха подальше. Так нет же, не дождётесь. Вот и в этом дворе торчал свой штырь, заросший травой, на которую театрально рухнул Стас.
В череп вломилась острая боль. Мозг буквально растроился на три потока мыслей. Первый – осознание случившейся, и возможно непоправимой, беды. Второй – буйная паника, и мысленные вопли «Не может быть! Нет! Не хочу так!». И одновременно с этим, какая-то циничная часть мозга этак усмехалась: «Ну надо же. Сражён красотой девичьих ножек. Похоже, насмерть. Вот те зашибись!».
Последнее, что высветилось в затухающем сознании – плотно прижатые друг к другу ножки и пошловатая мыслишка: «Эти бы ляшечки, да…».
Очнулся он, само собой, в больнице, с первой мыслю «Приснится же такое, ё-моё!» Однако тут же он понял – ан нет, не приснилось. Потом, естественно, были бодрые слова врачей, всхлипные вздохи матери, риторические вопросы отца «Что тебя занесло в тот двор? И как тебя угораздило так упасть?». У Стаса хватило тяму не раскрывать истинную причину своего падения – за такое загнобят – не откопаешься. Избитое «Шёл. Упал. Очнулся – и вот…» не сошло бы даже за попытку пошутить.
Поэтому Стасом была бессовестно оклеветана некая бродячая собаченция, которая якобы внезапно набросилась на него с рычанием, и он…. Ну, понятно. Согласитесь, лучше выслушать распинания в адрес соответствующих служб, чем быть признанным за озабоченного придурка-эротомана. А ведь признали бы, на гуще не гадать.
Иногда его навещали друзья-приятели; изредка с ними приходили девушки. К сожалению, у Стаса не было «своей» девушки, которая прибегала бы в больницу, искренне озабоченная его состоянием. Это печалило.
У него, конечно, бывали девушки; но отношения с ними, почему-то, не заходили дальше «начального» уровня. У Стаса однажды даже возникла дурацкая мысль, что в своих отношениях с девушками он похож на «чайника», который пытается добраться до высшего уровня сложной компьютерной игры. Глупо, конечно, но похоже. Обычно, девушки грациозно ускользали от него к другим… «спецам» в этой «игре».