— Я поднял столько, сколько смог, — без обиды ответил Станислав. — Пусть другой поднимет больше.
— Верно. Давайте копать вместе. — Гуров повернулся к Котову. — Григорий, ты молодец, сегодня сработал хорошо.
— Мне лишь повезло, — ответил Котов, подмигнув Нестеренко. — Еврейское счастье. Если бы меня хозяйка не определила в сиделки, мыл бы посуду.
— Скромность — хорошо, но удача лучше, — скорее себе, чем коллегам, сказал Гуров. — Ты считаешь реальным встретиться с девушкой?
— Полагаю, что мать догадывается или даже знает о пристрастии младшей дочери и на время ее изолирует, — Котов развел руками. — Будь я помоложе, покрасивше, не родись иудеем, можно было бы попытаться установить личный контакт, прикинуться влюбленным.
— Дохлое дело, — констатировал Нестеренко. — Девчонку требуется уложить в больничную койку, провести анализы.
— Дочь Чекина? — Станислав скорчил гримасу. — Идея интересная, но смешная. Даже если и удастся, мы к девчонке не подойдем и врача своего не подведем.
— Закроем тему, — сказал Гуров. — Зайдем с другой стороны. Мог Николай Сотин запутаться в финансовом бизнесе?
— Удалось сделать на него поверхностную установку, — ответил Станислав. — Умен, пишет докторскую, ведет замкнутый образ жизни. Ученый-теоретик, круг знакомых крайне ограничен, женщин не наблюдалось. В милицию служить мужика засунул тесть, пользуясь своей дружбой с министром. Сослуживцы относились к покойному неплохо, даже хорошо, карьеру он не делал, сидел целыми днями в лаборатории, вечерами работал дома.
Выпивал лишь по принуждению, разговоры о девочках не поддерживал. Как выразился его руководитель, сосредоточенный, упертый человек. Есть основания предполагать, в семейной жизни Сотин был несчастлив. Он любил жену, с тестем и тещей почти не разговаривал. Последние годы молодые супруги вместе бывали лишь на семейных праздниках. Елена предпочитала шумные компании, фуршеты, приемы, где пользовалась успехом у мужчин. Но о какой-нибудь конкретной связи я ничего не слышал. Все.
— Как тебе удалось за неполный день столько накопать? — удивился Гуров.
— Надо влюбиться в подругу объекта, которую не позвали на похороны и поминки, и пригласить даму на обед. Смотреть влюбленно, вставлять комплименты и не перебивать, — ответил Станислав.
— Талантливый ты мужик, — пробормотал Гуров. — Какое блюдо из твоей добычи изготовить прикажешь?
— Обидеть младшего каждый может, — Станислав демонстративно отвернулся.
— Может... Может. — Гуров сильно потер лицо ладонями, жест сыщик заимствовал у генерала Орлова. — Хреново. Мотив не проглядывается. А он должен быть крайне серьезным. Киллеров пригласили, чую, они не москвичи. Прибыли, убыли, и с концами. Сотин, именно он, а не Веткин, располагал информацией. Он не мог ее получить в лаборатории, ухватить дома. Скверно работать по одной версии, но иной у нас нет. Героин, девочка Оля.