Котов был не дегустатором, а сыщиком, потому, войдя следом за Крысой на территорию, повел длинным носом, решительно заявил:
— Десять тысяч немытых человеческих тел.
— Когда успел пересчитать? — Нестеренко зыркнул светлым глазом. — Объект не потеряй, бухгалтер.
— Свернул за павильон, — Котов прибавил шагу. — Здесь, безусловно, бывал, знает, куда идет.
— Умен ты, сил нет, — беззлобно огрызнулся Нестеренко, придержал товарища.
Крыса стоял у совершенно пустого прилавка, чего-то ждал. Через несколько минут из павильона, стоявшего чуть в глубине длинного ряда прилавков, вышел немолодой грузный брюнет с окладистой бородой. Он кивнул Крысе с достоинством, не спеша протянул руку. С минуту хозяин и Крыса о чем-то говорили, затем скрылись за дверью дощатого строения.
— Что думаешь? — спросил Валентин.
— Наркота, — уверенно ответил Григорий. — Торговец даже для вида на прилавке товар не держит, один занимает целую сторону. А перстни на руке видел? Восточный человек, да еще в годах, не станет носить фальшивку.
— Это факт, — согласился Нестеренко. — Манера такая или иное, только торговец не шибко рад нашему гостю.
— Долги? — высказал предположение Котов. — Если один торгует, а прибыл поставщик, положено платить.
— Ясное дело, — буркнул Нестеренко, поймал за шиворот бойкого мальца лет четырнадцати, поставил перед собой, заботливо и совершенно бессмысленно отряхнул ему пиджачок, поправил сбившуюся на затылок кепку, долго смотрел в глаза.
Парень было дернулся, под взглядом затих. Уличный народ с пеленок учится распознавать власть. Сыщик взял у напарника горсть орехов, высыпал в смуглую ладошку, доброжелательно спросил:
— Как жизнь?
Мальчишка пожал худыми плечами, начал грызть орешки, затем ответил:
— Пока вы меня не тормознули, была ничего.
— Я тебе плохого не сделал, — сказал сыщик.
— Но собираетесь.
— Мнительный ты, до ужаса, — Нестеренко вновь отряхнул пацана, указал взглядом на пустой прилавок за его спиной. — Скажи...
— Шалим, больше не знаю. У меня семья, начальник, — парнишка зыркнул в сторону, опер взглянул, увидел двух здоровенных амбалов, которые появились в конце прилавка.
Здоровые русские парни жевали, молча разглядывали незнакомцев.
— Шалим? — вроде как удивился оперативник. — Может, он мне и нужен. Только чем он торгует, не пойму.
— Отпусти, — не жалобно, а твердо и зло сказал мальчишка и закончил словами из фильма “Белое солнце пустыни”: — Восток — дело тонкое.
Малец юркнул вдоль прилавка, на секунду задержался около амбалов, обронил слово, побежал дальше.
— Гриша, влет ответь, какое слово произнес пацан? — спросил Нестеренко.