* * *
Писарь очень скоро получил протекцию на хорошую должность в одном народно-хозяйственном комитете. Потом сделал головокружительную карьеру, становится секретарём и личным заместителем одного министра. Прошло много лет, его направляют в одно европейское посольство. В качестве консула. Именно это была награда за многие годы службы оппозиции официального правительства. По истечении некоторого времени консул оставил свой пост, но никуда не уехал. Он поселился в небольшом особняке за городом. Там он жил в своё удовольствие, собирал марки, коллекционировал хорошие вина. И об этом человеке все скоро забыли. Но тот, на кого он когда-то работал, о нём не забыл. Он внёс его в список своих должников. Был у него такой список людей, обязанных ему жизнью. Именно бывший писарь натолкнул своего хозяина на мысль о подмене мальчика. Хорошие снимки позволили разглядеть подлог. А так как спросить было уже не у кого, то писарь предложил подождать. Амулет с кодом от банковской ячейки у погибших обнаружен не был. И когда в имение прибыл слуга его брата, то всё встало на свои места. Наследник остался жив, но след его оборвался. Были высланы соответствующие запросы в официальные структуры страны. Но парня с нужным именем и данными нигде не оказалось!
И вот пришла странная открытка. Обратный адрес и корреспондент были неизвестны, но его слова о том, что «нам передают привет» – многое сразу прояснило. Парень был жив и находился в Советском Союзе. Следовало его вывезти оттуда! Мусульмане, мы все братья! Предложили безотказную схему, по которой должен был приехать адресат с сыном в Мекку, для совершения обряда паломничества. Потом адресат вернётся, а сын должен будет внезапно заболеть и умереть. Это было надёжно!
Несколько сот человек каждый год совершали поездку в Мекку. Существовала соответствующая квота на такого рода мероприятие. Приглашенным паломникам частично оплачивалась дорога, транспортные расходы покрывали разные благотворительные организации. Они были нейтральные, религиозного толка. Скоро Иман получит код доступа в банковскую систему, а всех свидетелей ему следует убрать. В данный момент это был его верный слуга, служивший управителем его дома, и его родственник, оставшийся живой в лихие годы правительственного переворота.
* * *
Пройдут годы, а события того дня останутся в памяти ещё одного человека. Словно кадр за кадром они переходят из одного сна в другой.
Обезображенные взрывами трупы предъявили тогда единственному свидетелю, который мог их опознать. Старик, когда увидел непокрытые брезентом ноги, сразу всё понял, обмяк, расплакался. Потом ему сказали, чтобы он не тянул с опознанием. Старик откинул брезент и увидел кисть руки с кустарным перстнем на мизинце. Так он узнал своего брата и сообщил об этом. Дознаватель, молодой писарь, снял перстень и положил в карман своего сюртука, он должен был обо всём этом отчитаться. А когда старик стал рассматривать подростка, то в его голове зародились первые сомнения, но виду он тогда не подал. С этими врагами революции было покончено, полицейский писарь составил соответствующий акт, и даже скорая телефонограмма об этом была направлена в Генеральный Штаб Революции Республики. Очевидно, что кто-то тогда очень был заинтересован в смерти всех членов этой семьи.