Чтобы как-то отвлечься от невесёлых мыслей, Милавин поспешил завязать разговор.
– Слушай, Иван, а почему мы обошли центр? Ну там, Лубянку, Охотный ряд, да и Кремль. Там есть что-то опасное? Какая-нибудь тварь?
– Не знаю наверняка, – не оборачиваясь, ответил Поводырь. – Но, по-моему, там самое место для всяких тварей.
Андрей коротко и немного нервно рассмеялся. Прозвучало, и правда, смешно, хотя Иван вовсе не собирался шутить. Он, похоже, вообще не был настроен на разговор, но Андрей не хотел так просто отступать.
– Что ты имеешь в виду?
– Слишком старые места, слишком много там было убийств, предательства и прочей дряни. Я стараюсь держаться оттуда подальше.
– Ясно. А…
– Не болтай! – перебил его Иван. – Из-за чёртова тумана мы ничего не видим, а из-за твоей болтовни ещё и не слышим. Закрой рот!
Андрей не стал отвечать. Заткнуться, так заткнуться. Хотя можно было и помягче это сказать.
Они продолжали идти по выбранному с самого начала переулку, не сворачивая. Андрей искренне старался прислушиваться и оглядывался едва ли не по два раза в минуту. Но и то, и другое было тщетно. Ватная стена тумана не только мешала что-либо разглядеть дальше пятнадцати шагов, но и впитывала в себя все звуки, оставляя лишь едва различимые шорохи и отголоски. Впрочем, через несколько минут Милавин стал кое-что различать в окружающей тишине. Но лучше бы он этого не слышал…
Андрей замер на месте, до боли стиснув рукоять пистолета. Ничего. Тишина. Показалось, вроде бы… Ну вот и хорошо. Однако стоило ему двинуться вслед за Иваном, как он тут же снова услышал позади себя отзвуки чьих-то шагов. Милавин опять остановился, на этот раз оглядываться не стал. Из тумана позади него донесся шорох, раз, другой, потом всё стихло. Может это эхо его собственных шагов или ему просто показалось… или тот, кто крадётся за ними следом, слишком хитёр и осторожен.
Андрей двинулся вперёд и задумчиво глянул на затылок Ивана, маячивший поверх рюкзака. Сказать? А вдруг, действительно, только кажется. Такое бывает, когда гуляешь один по лесу, по парку или когда поздно вечером возвращаешься домой по пустынной улочке, чтобы сократить дорогу. В обступившей тишине вдруг начинаешь слышать позади чьи-то шаги. Оглядываешься – а сзади никого нет. Тебя напугало лишь гулкое эхо. Тогда мысленно ругаешь себя, за расшалившиеся нервы и мнительность, усмехаешься и идёшь дальше, в крайнем случае, возвращаешься на освещённый фонарями проспект и спокойно идёшь домой длинной дорогой.
А что делать сейчас? Просто отмахнуться не позволял хотя бы тот факт, что вчера Милавина дважды едва не сожрали заживо. И в то же время ему совсем не хотелось выглядеть истеричным дураком в глазах напарника. А шаги за спиной продолжали звучать. Причём – Андрей не стал бы утверждать, но ему казалось – они приближались, то есть этот кто-то догонял их. Милавин опять остановился и вскинул оружие. Тишина. Проклятая тишина. Он опустил пистолет.