У нас, до прихода сплавного каравана, самое большее неделя, за которую я должен превратить тебя в заправского татя…
Тут позади нас раздалось жалобное мяуканье, и из высокой травы возле одного из заборов появился грязный, отощавший котёнок. Он скакал на трёх лапках, четвёртую, больную прижимал к себе.
Иринка сразу бросилась к нему.
— Бедненький, ему больно, он плачет! — воскликнула она, осторожно беря его на руки. — Нужно взять его с собой.
— Мы не можем подбирать всех бродячих кошек, — недовольно буркнул Матвей Ласточкин. — Она с детства такая, чуть какую несчастную животину увидит, сразу тащит домой.
— Но тятенька, он же погибнет, если мы ему не поможем. Пожалуйста, можно я его оставлю?
— На острове много рыбьих голов и потрохов. Так что в еде ему недостатка не будет, — поддержал я девушку. — Сказано в писании, не построй храм, а накорми голодного.
Иринка посмотрела на меня с искренней благодарностью.
— Ладно, — сдался Матвей Ласточкин. — Так и быть. Забирайте его. Только учтите, нянчиться с ним будете сами.
— Хорошо, — просияла Иринка. — Я буду ему мамой кошкой, а ты Артемька папой кошаком.
Всю дорогу до острова мы отбирали друг у друга котёнка, чтобы погладить его или почесать за ушком, и боюсь, совсем замучили беднягу.
— Как мы его назовём, — спросила девушка.
— А это он или она?
— Дай я посмотрю.
Котёнок перекочевал в руки Иринке.
— Это она.
— Тогда пусть будет Машка или Катька.
Котёнок свернулся калачиком на руках у девушки.
— Она такая махонькая, прямо как горошина.
— Тогда давай назовём её Горошиной.
Иринка захихикала.
— Какое смешное имя.
Итак, с общего согласия котёнка окрестили Горошиной.
Запах рыбы Горошина учуяла не успели мы пристать к берегу. Она заорала благим голосом, и, когда её опустили на песок, резво поковыляла к вонючей куче рыбных отходов.
В этот вечер Горошина обожралась так, что не смогла дойти до приготовленной ей подстилки и заснула прямо рядом со своим сокровищем. Мы с Иринкой осторожно перевязали ей лапку.
На следующий день Матвей Ласточкин поднял меня спозаранку и мы вышли на песчаный берег, где сушились сети.
— Имать твоего приятеля «писаря» придётся нам вдвоём. Привлекать к этому делу гарнизонных солдат мы не можем. Как уже говорил воевода, среди них наверняка имеются пособники Галани. Воеводские же гайдуки народ конечно бравый, но деликатности в них никакой. Поднимут шум, прославят на весь Саратов, и вместо того чтобы повязать человека, убьют или покалечат.
Я колченогий, от меня тоже толку не много. Так что основное бремя ляжет на тебя. Мы с Иринкой будем на подхвате.