Хочется не просто приземлиться на родном аэродроме, а приветствовать авиационную школу необычным полетом, насколько позволит аппарат "вуазен". Внизу уже летное поле. Крутень, действуя ручкой управления, энергично кладет самолет на крыло и начинает выполнять вертикальные виражи с креном аппарата 90 градусов. Заметил ли кто-нибудь там, внизу, гостя? Заметили. Выбегают люди из офицерского собрания, из штаба школы, смотрят вверх. Пусть смотрят пилотаж бывшего гатчинца. А он постарается затянуть как можно туже радиус виража. "Вуазен" как бы вращается вокруг невидимой оси, быстро описывая хвостом ровные круги. Сделав четыре полных, замкнутых на 360 градусов виража влево, капитан легко и уверенно перекладывает аэроплан в правый крен. Один за другим следуют четыре виража вправо. Некоторые внизу думают, что на этой "четырехколесной телеге" такие фигуры выполнять невозможно. Возможно, вот вам доказательство!
Евграф Николаевич, заставляй самолет делать змейки, ведет его на посадку. Впереди угрожающе увеличивается в размерах здание офицерского собрания. Кажется, аэродрома уже не хватит для пробега после приземления, и "вуазен" врежется в стены дома. Но нет — самолет, как хорошо объезженный конь, останавливается у самого офицерского собрания.
Евграф Николаевич неторопливо снимает с головы шлем и вылезает из кабины. Его окружают офицеры Гатчинской школы, летчики, механики, мотористы. Восторженно оценивают пируэты на "вуазене". Все знают капитана Крутеня, с симпатией смотрят на него, жмут руки. Он улыбается чуть смущенной улыбкой. Сыплются вопросы:
— Как там в заграницах? Здорово воюют наши союзники-французы?
— А англичане? У них тоже небось сильная авиация?
— Обо всем, господа, расскажу в докладе, — отвечает Евграф Николаевич. — Для этого и прилетел сюда.
Вечером весь постоянный и переменный состав школы собрался на доклад гостя. Небольшой зал офицерского собрания едва вместил людей. Из-за стола встал Евграф Николаевич, обвел взглядом светло-серых глаз собравшихся.
— Друзья, — начал он свое выступление. — Заранее прошу извинения за мою не слишком логичную и нецветистую речь. Я не оратор, не профессор, да и конспекта со мной нет. Буду, как умею, рассказывать о том, что видел за границей, что перечувствовал, о чем думал там. Впечатлений много, есть о чем поговорить.
Капитан Крутень подробно рассказывал о военной авиации Франции, о действиях крупных соединений — истребительных групп и эскадрилий, что позволило лишить противника преимущества в воздухе, одерживать победы на фронте у реки Соммы и в других местах. Крутень отметил, что у союзников много самолетов, причем современных, хорошо вооруженных и маневрен-ных, таких, как "ньюпор" последнего выпуска и "спад". Там обстоятельно готовят летчиков, пропуская их через школы высшего пилотажа, воздушного боя и стрельбы. Однако много пилотов гибнет от огня немецких самолетов и наземных огневых средств. В использовании истребительной авиации во Франции имеются грубые ошибки. Французы, за редким исключением, признают только подавляющее численное превосходство, лишь при этом условии решительно вступают в бой. У них принято постоянное барражирование, иначе говоря, патрулирование над своими войсками. В глубь территории противника французские летчики не особенно стремятся проникнуть.