— Почему же не видит? Мы уже задействовали шесть новых соединений. Еще три дивизии находятся во второй линии в готовности поддержать первую в любой момент, — спокойно отозвался немолодой лысый генерал. — Но, разумеется, в масштабе фронта решающего значения их ввод иметь не мог. Тем более одновременно состоялся вывод части потрепанных бригад на переформирование, а три бригады мы потеряли в окружении. И один корпус в составе двух дивизий мы сейчас срочно перебрасываем на Украину, чтобы показать нашим союзникам: они не одиноки и получат от нас всю необходимую помощь.
Он не снимал с себя вину, хотя буквально на днях занял должность начальника штаба и не имел отношения к случившейся трагедии. Напротив, старательно делал все, чтобы нейтрализовать последствия прорыва. Только реально ли мгновенно исправить накопившиеся за долгие годы ошибки и просчеты? Просто в курс творящегося войти и то сколько времени надо. Однако генерал был профессионалом, далеко не самым худшим в прошлой войне, и основное уловил мгновенно, даже успел наметить ряд дел, которые сразу стал претворять в жизнь.
— Мало, — отрезал Сталин. — Раз враг успешно продолжает наступать, то мало. Надо остановить поляков, нанести им удар, разгромить… Не кидать наши новые части поодиночке и не латать тришкин кафтан, а всей мощью обрушиться на агрессора.
— Мы как раз занимаемся подготовкой удара. Но если нанести его сырыми частями, гарантировать успех нельзя. Нам требуется еще какое-то время, хотя бы две-три недели. Но если у вас возникли сомнения в моей компетенции, я готов подать рапорт об уходе с занимаемого поста, — твердо ответил генерал.
— Никто вас не гонит, Антон Иванович. — Сталин встал и прошелся по кабинету. — Однако народ вправе спросить у нас: все ли мы делаем для защиты Отечества?
О свободе и завоеваниях революции президент не помянул. Собравшиеся генералы и офицеры оценили высказывание. Они-то защищали Родину.
— Победы приходят не сразу. Они требуют тщательной подготовки. Самое лучшее в данный момент — под прикрытием ведущих бой частей собраться с силами, а затем нанести противнику полное поражение.
Генерал сам по матери принадлежал к полякам, но он был и оставался русским офицером.
— Может, в том есть определенный резон… Кстати, как идут у нас переговоры с Литвой?
— Своим чередом, — поднялся какой-то незнакомый Кротову полковник. — Но они готовы предоставить нам свою территорию для флангового удара и даже оказать посильное военное содействие в обмен на Вильнюсский край. Как вы им и предложили. Там прекрасно понимают: другого способа вернуть захваченные поляками земли не будет. Остались кое-какие мелочи, которые мы должны решить буквально на днях. Однако Жукаускас, литовский командующий, уже привлечен к разработке плана и поддерживает его весьма активно.