Особенностью их телосложения были конечности, словно поменявшиеся местами: ноги начинались от плеч, а необычайно мускулистые руки росли от таза. На своем месте оставалась лишь удлиненная голова с вытянутым лицом, похожим на морду муравьеда, с маленькими ушками и небольшими глазками.
— Подождите, — остановил остальных любопытный Антон.
— Это Боремы, они очень сильны и выносливы, но слишком трусливы, — наклонившись к парню, прошептал Алфей.
— Чего они ждут? — спросил Янтарь.
— Они готовятся. Смотрите сами.
Вцепившись в ручки, Боремы принялись крутить их в разные по направлению друг к другу стороны. Эти действия вызвали цепную реакцию, результат которой отражался на специальной гамма-шкале.
Цвета на ней не имели четких границ, напротив, они плавно переходили от одного тона к другому. От самого низа наверх поднималась метка. Преодолевая темный уровень, она испускала лунное свечение, затем постепенно угасла, перейдя на новый, темно-синий рубеж. Выйдя на голубую полосу, она загорелась теплым солнечным светом, а потом и вовсе приняла конечный, желто-красный колорит.
— Ццзыньь! — раздался громкий, протяжный звук, а за ним и объявление. — Новый день!
Зрелище представляло собой миниатюру, полностью соответствующую суточному измерению в Архии, а сам механизм являлся своеобразным прибором, отсчитывающим время. Да, это были настоящие часы, заводившиеся каждое утро существами с самыми точными биологическими измерителями времени.
— Они засыпают с первой звездой сумерек, а просыпаются на рассвете, — уточнил Алфей. — Говорят, если Боремы вовремя не проснутся, не наступит утро.
— Да ну! — не поверил Антон.
— Кто знает? — ответил хранитель.
От удивления Янтарь помотал головой.
— Антон! Ты все же подумай над моим предложением, не сейчас, так потом, — окликнул юнгу счастливый гном, получивший плату за очередной проезд.
Обернувшись, парень посмотрел на остроухого гнома. Подняв на прощанье руку, тот стоял возле своей самоходки, в то время как очередной богатенький пассажир уже загружал свои баулы.
— Надумаешь вернуться, приходи сюда. Спросишь Лоя, меня тут все знают.
— Пойдем, — положив на плечо юнге руку, сказал Алфей. — У него на уме только камни и золото.
Поднявшись по лестнице, они очутились не в лесу, как ожидали, а в старом каменном городе. Его улицы пустовали, на них не было ни единой души. Может быть, из-за сильного проливного дождя, а может быть, и потому, что было еще раннее утро.
Скрываясь от ливня под деревянным козырьком, облокотившись на противоположную к нашим героям стену, рядом, о чем-то задумавшись, стоял молодой мужчина. Он смотрел на пузырьки, появляющиеся от капель дождя в собравшейся рядом луже.