Пуаро внимательно слушал.
– Руководствоваться таким принципом опасно, мадемуазель.
– А что, если кого-нибудь повесят, мой отец воскреснет?
– Нет, – сухо ответил Пуаро, – но это может спасти жизни других невинных людей.
– Не понимаю.
– Тот, кто совершает убийство, мадмуазель, почти всегда убивает снова – иногда снова и снова.
– Я вам не верю. Нормальный человек на это не способен.
– Вы считаете, что на это способен только маньяк? Ошибаетесь! Первое убийство совершается, быть может, после тяжких сомнений. Затем возникает угроза разоблачения – и второе убийство дается уже легче. Третье происходит, если у убийцы возникает хотя бы малейшее подозрение. И постепенно в нем просыпается гордость художника – ведь это metier[28], убивать. Он едва ли не получает от этого удовольствие.
Девушка спрятала лицо в ладонях.
– Ужасно. Ужасно. Я вам не верю.
– А если я скажу вам, что это уже произошло? Что для того чтобы спасти себя, убийца уже совершил второе преступление?
– Что вы говорите, мсье Пуаро? – вскрикнула мисс Кэррол. – Другое убийство? Где? Кто?
Пуаро покачал головой.
– Это была всего лишь иллюстрация. Прошу прощения.
– Теперь я понимаю. Хотя в первое мгновение я действительно подумала… Вы сделали это, чтобы я перестала говорить чушь.
– Я вижу, вы на моей стороне, мадемуазель, – сказал Пуаро с легким поклоном.
– Я против смертной казни, – вмешалась мисс Кэррол, – но во всем остальном я тоже на вашей стороне. Общество необходимо защищать.
Адела встала и поправила растрепавшиеся волосы.
– Извините, – сказала она. – Я, кажется, вела себя очень глупо. Вы по-прежнему отказываетесь сказать мне, почему мой отец приглашал вас?
– Приглашал? – изумилась мисс Кэррол.
Тут Пуаро вынужден был раскрыть карты.
– Я всего лишь размышлял, насколько наша беседа может считаться конфиденциальной. Ваш отец не приглашал меня. Я хотел увидеться с ним по просьбе клиента. Этим клиентом была леди Эджвер.
– Ах вот что!
На лице у девушки появилось странное выражение. Сначала мне показалось, что это разочарование. Потом я понял, что это облегчение.
– Меня мучили глупые мысли, – медленно произнесла она. – Я думала, мой отец считал, будто ему угрожает какая-то опасность.
– Знаете, мсье Пуаро, – сказала мисс Кэррол, – я просто похолодела, когда вы сейчас предположили, что эта женщина совершила второе убийство.
Пуаро не ответил ей. Он обратился к девушке:
– Вы считаете, что его убила леди Эджвер, мадемуазель?
Она покачала головой.
– Нет. Не могу себе этого представить. Она слишком… слишком ненастоящая.
– А я не представляю, кто еще мог это сделать, – сказала мисс Кэррол. – У таких женщин нет никаких моральных устоев.