Репортеры беспрестанно изводили его интервью.
«Что мсье Пуаро говорит сегодня?»
Далее обычно следовало полколонки глупостей:
«Мсье Пуаро пессимистически оценивает ситуацию».
«Мсье Пуаро на пороге удачи».
«Капитан Гастингс, старый друг мсье Пуаро, рассказал нашему специальному корреспонденту…»
– Пуаро, – я готов был зарыдать, – умоляю, верьте мне, я ничего подобного не говорил!
Мой друг мягко отвечал:
– Я знаю, Гастингс, я знаю. Произнесенное слово и напечатанное – какая пропасть между ними. Вот вам способ переиначивания, который полностью меняет смысл.
– Не хотелось бы мне, чтобы вы подумали, что я сказал…
– Вы сами-то не волнуйтесь. Это не важно. Эти глупости могут даже оказать нам услугу.
– Каким образом?
– Хорошо! – сказал Пуаро. – Если наш сумасшедший прочитает сегодняшние газеты, он потеряет всякое уважение ко мне как к противнику. А это уже кое-что!
С другой стороны, Скотленд-Ярд и местная полиция без устали выдвигали различные догадки. Вокруг места преступления были опрошены люди, сдающие квартиры, меблированные комнаты. Внимательно были изучены сотни рассказов людей, которые «видели очень подозрительного человека с бегающими глазами» или с «лицом грешника». Ни одна информация, даже самого неопределенного характера, не была игнорирована. Множество людей были задержаны и опрошены об их действиях в ту злополучную ночь.
Если Кроум и его коллеги работали не покладая рук, то Пуаро казался мне ленивым…
Мы все время спорили.
– А что вы от меня хотите, мой друг? Рабочее расследование – полиция справится с этим лучше меня. Вы хотите, чтобы я бегал взад-вперед, как собака?
– Вместо того, чтобы сидеть дома, как… как…
– Как здравомыслящий человек! Моя сила, Гастингс, в голове, а не в ногах! Всякий раз, когда вам кажется, что я бездействую, я размышляю.
– Размышляете?! – вскричал я. – Разве сейчас время для размышлений?!
– Да, тысячу раз – да!
– Но вы уже наизусть знаете факты трех преступлений.
– Я размышляю не над фактами, а над психологией, над умом убийцы.
– Умом убийцы?
– Точно. Когда я узнаю, на что похож убийца, я узнаю, кто он. Что мы знали об убийце после андоверского преступления? Почти ничего. После убийства в Черстоне? Немного больше. Я начинаю видеть не очертания лица и формы, а очертания ума. Ума, который движется и работает. После следующего преступления…
– Пуаро!
Мой друг бесстрастно посмотрел на меня:
– Да, Гастингс, думаю, наверняка последует еще одно. Многое зависит от случая. Интересно, насколько незнакомец окажется удачлив. Удача может отвернуться от него. Но в любом случае после следующего преступления мы будем знать больше. Преступление сильно обнажает преступника. Изменяйте методы, привычки, а ваша душа обнажится поступками. Существуют беспорядочные приметы, – иногда кажется, будто бы не один – два ума работали, но его очертания прояснятся,