Сюнсукэ подумал: «Пусть врет сколько угодно. Мальчик, кажется, уже вышел из возраста, когда делают признания. При всем том, что в его возрасте искренность видна на лице. Это искренность возраста, который предпочитает ложь вместо признания».
Затем он спросил:
— Как госпожа Кабураги?
— Отныне я обретаюсь подле ее коленей, — признался Юити, подумав, что Сюнсукэ уж наверняка наслышан о его секретарской работе. — Она не может жить, если меня нет рядом с ней. Она схитрила, уговорив мужа взять меня личным секретарем. Теперь мы встречаемся, по меньшей мере, каждые три дня.
— А эта женщина стала упорной, не так ли? Тихой сапой, через черный ход, а своего счастья добьется.
Юити запротестовал, нервно повысив голос:
— Уж какая есть!
— Да ты ее защищаешь! Уж не влюбился ли?
Юити едва не рассмеялся.
Впрочем, им не о чем было говорить, кроме этой темы. Они походили на любовников, которым до свидания хотелось поговорить о многом, а как встретились, то все разом и позабыли. Сюнсукэ ничего не оставалось, как объявить о своем первоначальном решении.
— Сегодня вечером я уезжаю в Киото.
— Правда?
Юити безо всякого интереса взглянул на его портфель.
— Ну и как, ты не хочешь поехать со мной?
— Сегодня вечером?
Глаза юноши округлились.
— Когда ты позвонил мне, я тотчас решил поехать сегодня вечером. Смотри, у меня два билета в спальный вагон, один — твой.
— Но я…
— Позвони домой и сообщи. И все будет в порядке. Давай я поговорю с ними и извинюсь за тебя. Мы остановимся в отеле «Ракуё», что напротив вокзала. Позвони также госпоже Кабураги. Пусть озадачит своего графа. Она доверяет мне, в конце концов. Останься со мной до отъезда. Я отведу тебя, куда ты пожелаешь.
— А моя работа?
— Иногда нужно оставить работу.
— А экзамены…
— Я куплю тебе необходимые для экзаменов книги. За три дня этого путешествия сможешь прочитать хотя бы одну книжку. Ты согласен, Ютян? У тебя усталое лицо. А вояж — лучшее лекарство. В Киото ты расслабишься…
Юити вновь испытал бессилие перед этим странным натиском. Он подумал-подумал и согласился. Этот поспешный отъезд — он сам того не осознавал — был тем, чего требовала его душа. Если бы не эта возможность, то он наверняка куда-нибудь да отправился бы в это тоскливое воскресенье.
Сюнсукэ быстренько сделал два звонка. Страсть прибавила ему энергии сверх обыкновенного. До отправления поезда оставалось еще восемь часов. Он вспомнил о брошенных гостях; подумал о наставлениях для Юити; о кинотеатрах, данс-холле, ресторанах. Юити не обращал внимания на своего старого покровителя; Сюнсукэ был вполне счастлив. Придумав, как развлечься в городе до отъезда, они тронулись в путь легкой, пьяноватой походкой. Юити тащил портфель Сюнсукэ. Сюнсукэ вышагивал широко, по-юношески; его дыхание оживилось. Их пьянила свобода от необходимости возвращаться куда-либо этим вечером.