— Я уже ухожу. Можем поговорить на улице.
Последнее, чего я хотела, так это застрять с ними в комнате. Я чувствовала вес ножа в кармане, но расклад двое-против-одной мне не нравился.
Они стояли в дверях, но я сумела протиснуться к выходу. Дверь уже почти захлопнулась, когда Катерина крошечной ладошкой толкнула меня в грудь.
— Мы предпочитаем говорить в номере, — сказала она.
Поддавшись инстинктам, я легонько ударила ее по руке и захлопнула дверь.
— Мне жаль, но я предпочитаю снаружи.
— Тебе не жаль.
Черт возьми. Идиотский детектор лжи. Рядом с ней я должна была следить за каждым своим словом.
— Ладно. Мне не жаль.
— Все в порядке, Катерина, — Марек улыбнулся мне. — Ты не можешь винить ее за осторожность.
Он посмотрел на нее взглядом, в котором читалось:
«Остынь, ты пугаешь ее». Она закатила глаза и пошла вниз по коридору. В черных брюках и белой рубашке на пуговицах она была похожа на марширующего солдата.
— Двигайтесь, — сказала она сурово.
Марек посмотрел на меня извиняющимся взглядом и жестом указал идти следующей. Я пошла, несколько раз недоверчиво посмотрев на него через плечо. Рукоять лежала в рюкзаке с тех пор, как я переоделась в шорты, поэтому я опасалась подпускать его ловкие руки к себе.
Когда я замедлилась в дверях, Марек налетел на меня сзади, и я вскрикнула, поворачиваясь к нему. Он ухватился за мое плечо, чтобы устоять, и мне пришлось оттолкнуть его локтем.
— Прошу прощения, — невинно сказал он. Он засунул руки в карманы и кивнул на газету перед дверью чьего-то номера. Крупным шрифтом говорилось об огромном ограблении ломбарда в Атланте. — Мое внимание привлек заголовок.
Не зная, верить ему или нет, я перебросила рюкзак со спины на грудь и толкнула дверь. На дне я почувствовала рукоять и вздохнула с облегчением.
Снаружи было темно, но в воздухе до сих пор витала тяжесть дневной жары и влажности. Я не пошла к машине, предпочла остаться на клочке травы около отеля, подальше от посторонних глаз. Я повернулась к ним лицом, широко расставив ноги и продев в лямки рюкзака обе руки на случай, если мне придется драться, но я молилась, чтобы до этого не дошло.
— Происходят странные вещи, — промурлыкала Катерина. — Согласна?
Я на всякий случай держала руки по бокам.
— У тебя есть еще один шанс сказать, зачем вы здесь. Если нет — я ухожу.
Глядя на меня, она сощурила свои темные глаза-бусинки, и Марек, заговорив, сделал шаг вперед.
— У нас есть парочка вопросов, дочь Белиала. И все.
— У вас? Или у тех, кто послал вас?
Безумно волнуясь, я начинала терять терпение.
— Ты девственница? — выпалила Катерина.