— Чего он ожидает взамен?
— Опять же это только слухи… — Джон наклонился и зашептал: — Кажется, признают государство Израиль.
— Кто признает?
— Верховный муфтий Иерусалима аятолла Аль-Хаджар и иже с ним.
Друзья замолчали.
Наконец обеспокоенный Лео заговорил:
— Похоже, наступили последние дни католической церкви. Что дальше? Папа признает Мохаммеда пророком?
— Вообще-то он собирается канонизировать Мохаммеда, его зятя и брата Али. А заодно Фатиму
[17]— чтобы угодить феминисткам. Представляешь, святой Мохаммед, святой Али… Да это даже не ересь, но происки самого дьявола!
Лео впервые видел своего друга в гневе. Несмотря на ярость, Джон сохранял ясность и остроту ума.
— Это первая часть плана, — сообщил Джон. — Ее, очевидно, разработали на тайной встрече кардинал Зеккаманти, аятолла и компания. Вторая часть — это смыть позор преступлений церкви против мусульман.
— Преступлений против мусульман? Когда это закончится?!
— К ним относились фрески в Сан-Петронио, но это так, косметический аспект дела. Есть кое-что поважнее: собираются деканонизировать святого Бернара.
— Святого Бернара Клервоского?!
— Его самого.
— Но ведь он один из величайших святых в истории христианства!
— А Крестовые походы — величайший позор. Можно ткнуть пальцем и принести кого-то в жертву. Объявить козлом отпущения. Не это ли случилось с Христом?
Лео онемел. Он не притронулся к еде; Джон попросил официанта упаковать обед, чтобы забрать его с собой. Он грустно улыбнулся и объяснил Лео:
— В этой части города по-прежнему много голодных.
Оба направлялись в Джорджтаун и потому сели в одно такси. Лео сказал, предусмотрительно перейдя на итальянский:
— Я признаю, что цинично отнесся к программе объединения христиан «Раскроем объятия всем верующим», начатой папой. Джон, этого человека надо остановить.
Друг молчал. Лео хотел потребовать ответа, но понимал, что Джон, как новый папский нунций, переживает внутреннюю борьбу интересов — он уже назвал дела папы «происками дьявола».
Они проехали мимо монумента Вашингтону.
Наконец Джон заговорил на ломаном итальянском:
— Именно за этим я и прибыл в столицу. Надеюсь, что меня утвердят в должности нунция. Италия не в счет — в крупных городах слишком сильно влияние исламистов. А в Америке у нас есть союзники.
Лео хотел было попросить объяснений, но подумал, что Джон и так рассказал ему слишком много.
Потрясение от рассказа Джона вытеснило мысли об Орсине, но Лео это заметил лишь вечером, дома. Он кормил блаженно мурлычущих котов, как вдруг на него нахлынули воспоминания о том годе, когда Орсина стажировалась в Джорджтауне. Обет безбрачия и самодостаточность уберегли его от риска — он никому не отдал сердца, но никто и не ранил его. Намного проще дарить любовь книгам, кошкам и, как представлял себе Лео, Всевышнему.