— Посреди парка, — продолжал Фелипе, — строилась мечеть. Местные политики отдали территорию иммигрантам под застройку, чтобы купить их голоса на предстоящих выборах. Я увидел перед собой не строение, но ядовитый гриб и решил уничтожить его. В студенческие годы я был убежденным марксистом. Вместе с товарищами мы планировали нападения на идолы буржуазного культа. Однажды мы изготовили бомбу, но инженер в нашей группе струсил и у нас ничего не вышло. Но я не забыл сосредоточенный и целенаправленный период подготовки. Я знаю — мы готовились не зря. В одиночку я не мог изготовить мощную бомбу, чтобы взорвать мечеть. После долгих медитаций, готовый отдать жизнь за дело, я нашел ответ. Барон, помните, вы говорили: «Если встретишь на своем пути Будду — убей его»? То же самое велел мне святой Иаков. Я должен был уничтожить его образ, а остальное он совершил сам. Я доверил жизни людей святому и разрушил его статую. Мы — святой Иаков и я — пробудим людей ото сна. К сожалению, в возникшей толчее погибли двенадцать невинных христиан. Начало делу положено, оно набирает обороты, но меня гложет невыносимое чувство вины. Я должен отдать свою жизнь взамен тех, кто погиб.
Фелипе смотрел на Эммануила покорно и дерзко, ожидая, что барон снимет трубку телефона и вызовет полицию. Юноша был готов принять мученичество.
— То, что я сейчас слышал, — произнес барон с олимпийским спокойствием, — прозвучало, будто шелест камыша на ветру. Я ничего не слышал. Ты действовал не по своей воле. Слепо доверился душевному порыву, не владел собой. Твоей вины здесь нет. Слушай внимательно: вернись в Испанию и скройся. Живи простой жизнью, не делай ничего необычного. Понятно? Не предпринимай активных действий, не доверяй порывам — думай головой. Иными словами: молчи и бездействуй.
Фелипе опешил. От барона он ожидал вовсе не этого. Но проснулся инстинкт самосохранения, и юноша принял совет с благодарностью. Фелипе осознал и то, что своими действиями он опозорил рыцарские идеалы, а барон проявил великодушие.
Поклонившись, Фелипе бодрым шагом вышел из библиотеки.
Позже, уединившись в мастерской, Эммануил с мрачным торжеством вспоминал рассказ Фелипе.
«Неужели, — думал он, — моя магия вызвала такую реакцию?»
Сознательным усилием подобного не добиться. Превосходная иллюстрация к теории хаоса: капля воды, упавшая на крылышко бабочки, вызвала потоп. Но барон не верил в теорию хаоса.
Найджел выбрался из водного такси на пристань палаццо Ривьера.
— Сразу после свадьбы я толком ничего не разглядел, — признался он Орсине. — Господи, как похоже на пещеру! Зимой тут, наверное, чертовски сыро.