Алан был известным эстетом, умеющим удивлять публику своими причудливо-изысканными идеями. Милла перестала быть для него только женщиной, она превратилась в «сюрприз» его рождественского вечера. Он стал относиться к ней бережно, словно к редкостной статуэтке, обнаруженной им на острове. И сердце Миллы дрогнуло. Ей и в голову не могло прийти, что в нем взыграла кровь его предков-плантаторов, которые делили людей на свободных и рабов, созданных для исполнения их прихотей. Времена изменились. Изменилось и обращение с людьми, но только внешне, суть осталась той же. Алан не мог считать равной себе несчастную певичку с острова, которой не нашлось места даже в России.
Милле что-то подсказывало: «Не верь!» Но другой голос шептал: «Не упускай! Не будешь вечно молода! И не с кем будет вечером выпить бокал вина…»
Игорь почувствовал, что в комнате сыро. Он взглянул на пол: линолеум начал коробиться. Взглянул на стены, оклеенные неприглядными обоями. И понемногу начал понимать Лику. Действительно, в такой обстановке даже человек со здоровой психикой затоскует.
Игорь перевел взгляд на понурую фигуру Лики. На ее поникшую голову, на руки, сжатые в замок, чтобы усилием воли сдерживать подступавшие рыдания.
«Ей непременно надо отсюда уехать!..» — подумал он.
— Лика, — коснулся он рукой ее плеча, — давай купим тебе тур куда-нибудь. А хочешь поехать в Испанию? У меня там дом.
Лика подняла на него глаза.
— А ты?
— Я вернусь в Англию. Я всего на две недели приехал в Москву повидать маму.
Лика зябко передернула плечами.
— А что я буду делать одна в твоем доме?
— Утром будешь ходить на пляж. Вечером можно посидеть в ресторане. Там очень весело. Развеешься среди людей.
— А потом опять сюда! — с ненавистью обвела она взглядом комнату. — Нет уж! Не хочу начинать сначала, чтобы потом опять оказаться в этом болоте. Все! Все! Слышишь, все! Хватит!
— Но надо же как-то… — развел в недоумении руками Игорь.
— Как-то?! — Лика начала было смеяться, а потом опять разрыдалась.
Игорь понимал, что если он оставит ее одну, то она покончит с собой.
— Может, к родителям тебя отвезти? Они, наверное, на даче?
— Нет! Никуда я не поеду! Оставь меня в покое! Везде… везде люди со своим жестоким любопытством. Опять вернулась, опять не вышла замуж… А ты уходи! Я хочу одна… Спасибо, что помог, — чуть ли не выталкивая Игоря в коридор, говорила Лика.
Он взглянул в ее полные слез глаза, и ему стало нестерпимо жаль ее.
— Послушай, — сказал он. — Выходи замуж… за меня! Мы заключим фиктивный брак. Поедешь со мной в Англию. Успокоишься. Вновь обретешь вкус к жизни. Может, познакомишься с кем-нибудь.